На сборы и приготовления ушло пять дней. В понедельник утром Иван приехал за Деллой, в район блочных хрущоб, к подъезду бедного штопаного дома. В таких домах последние годы живут лузеры и гастарбайтеры, которым лузеры сдают жилье.

Девушка выбежала, ее лицо сияло. На плече она несла холщовую самодельную сумку с рядами внешних карманчиков. Иван никак не мог собрать в одно целое ее образ: он ускользал от внимания, поскольку соединял множество деталей: девушка вся была чем-то увешена – авторучка, красный блокнотик, вроде какая-то складная лупа… Бахрома куртки переходила в бахрому сумки, и не совсем было ясно, что чему принадлежит. Мохнатый черный водолаз также, казалось, продолжал тему этой длинной бахромы.

– Знакомься, Барабан!

Пес оскалился, будто и впрямь понимал, что его с некоторой даже торжественностью представляют, и ткнулся Ивану в колени, метя хвостом тротуар. Внезапно Иван вспомнил: Барабан! Конечно же: так звали пса из угрешских былин. Этот Барабан постоянно сопровождал Амамутю в его приключениях и всячески помогал ему – то вытаскивая раненого из воды, то скидывая защелку с двери темницы.

– Здравствуй, народный герой! – поприветствовал его Иван.

Делла странно на него посмотрела, будто бы он сказал или сделал что-то не то.

– Ты ведь назвала его в честь того легендарного пса?

– Это и есть тот самый пес Барабан, – сказала Делла, изобразив страшные глаза.

«Это не сказки», – вспомнил Иван и улыбнулся.

Если она шутит сейчас, значит, шутила и тогда, а то он уже было испугался, подумав, что Делла слегка сдвинутая.

Она была одета, как хипуля, и взяла в дальнее путешествие минимум вещей: одна лишь худенькая сумка. Значительную часть этой сумки занимали книги: красный блокнот, куда поэтесса записывала свои стихи, и какой-то томик старинного вида, смысл которого был совершенно не ясен.

– Это-то тебе зачем? – с удивлением спросил Иван, когда Делла показывала ему содержимое сумки.

Он хотел было взять книгу в руки посмотреть, но девушка накрыла ее ладонью.

– Старинная книга. Я с нею не расстаюсь, – сказала она.

Фолиант был завернут в пластиковый пакет, сквозь который было видно, что это такое, а именно: «Грибы северных лесов России» – было написано с ятями и ерами.

– Тебя правда интересуют грибы?

– Я отчаянная, страстная грибница, – соврала Делла, как говорится, не сморгнув глазом.

То, что книга нужна для чего-то другого или то, что под ее обложкой содержится нечто другое, не вызывало у Ивана сомнения.

Ну, ты и врушка, девушка, – подумал Иван. Почему-то и это ему в ней понравилось. То ли оттого, что он действительно уже любил ее, то ли оттого, что некая врушность просто добавляет женщине еще больше тайны. Загадку этой книги он, конечно, раскроет, в буквальном смысле…

Делла зашвырнула сумку на заднее сиденье, где устроился Барабан и, уже не путаясь, как в прошлый раз, а где-то даже привычно накинула ремень безопасности.

Что-то тихо громыхнуло у нее, будто речная галька: довольно массивный браслет из невзрачных плоских камушков отягощал узкую руку. Иван подумал, что такого масштаба украшение может принести вред ее здоровью.

Она была сильно возбуждена от мысли о путешествии и говорила без умолку, то и дело оборачиваясь и тыча пальцами в сумку, которую только сегодня ночью сшила:

– В этом кармашечке у меня… А в этом… Все мои кармашечки строго соответствуют вещичкам.

Вот ведь какая сообразительная девушка, а не взять ли ее, скажем, на должность секретаря? Впрочем, никакого секретаря им не требовалось, поскольку все вопросы Иван и так держал в голове.

Именно такой и должна быть девушка моей мечты, – подумал он, и мысленно стал называть ее нежным словом «девушка», даже иногда так и обращался к ней…