Перси успел выкинуть ещё несколько слов о преимуществах работы с ним. Фразы «тебе будут рады» и «тебе у нас понравится» должны звучать в кабинете директора, когда устраиваешься кассиром в магазин или секретарём в офис, но никак не в салоне пикапа с ящиком виски на коленях, тем более от Перси Миллера, так сладко рассказывающего про перегон алкоголя между городами. Фрейя знала, что согласится, но решила не радовать своего знакомого раньше времени. Он, кстати, сейчас пытался вывести девушку из сна.

– …Фрейя? Фрейя?! Ты спишь или что? Могла бы и сказать, что рассказчик из меня никакой.

– А… Нет… Я не сплю. Мы приехали?

– Вы такая догадливая, мисс Коппер, – Перси направил напряжение извилин своего мозга в попытку пошутить.

– Купер. Я Купер, а не Коппер.

– Да, точно… Слушай, ты же водить умеешь? Садись за руль и, когда я махну тебе рукой, глуши мотор. Есть небольшая вероятность, что придётся валить в срочном темпе, поэтому будь начеку.

Девушка ничего не ответила за время смены своего места. Видимо, Перси видел посвящение в «бутлегеры» именно таким. Первая часть плана с последовавшей вниз рукой и затихшим двигателем была выполнена прекрасно. Она всё ещё не верила в то, что прямо сейчас с ней происходило. Какой-то парень посреди ночи забирает автомобиль, пытается его починить, а после предлагает нелегальную работу.

Фрейя сошлась на мысли, которую до этого озвучивала Пейдж, и не один раз. Перси слишком доверчивый человек, раз оставил девушку, которую знает несколько часов, в своей машине. Да все его действия были странными: Фрейя щипала себя за предплечье время от времени, думая, что это очень плохой сон. Добрая половина населения города Чероки, а конкретно небольшого полицейского участка тоже нередко так делали, надеясь, чтобы Перси Миллер оказался одним большим сном.

– Видела бы ты меня сейчас, Шарлотта, – Фрейя положила руки на руль и уставилась в даль песчаной дороги без видимого конца. – Сижу в какой-то развалине, жду этого Перси. Такого точно не было в наших планах, правда, лучик?

Фрейя собиралась освещать память своей сестры ещё некоторое время, но крик Перси намеревался это предотвратить.

– Заводи!

Фрейя прищурилась, пытаясь расслышать крик парня. Как именно её веки влияли на восприятие звука, не известно. Она добавляла жесты, прокручивая руками и показывая на свои уши.

– ЗАВОДИ ТАЧКУ, МАТЬ ТВОЮ!

Это прозвучало куда убедительнее, поэтому ключ зажигания тут же был провёрнут до упора, запуская мотор «ранчеро». На первой передаче машина развернулась почти на месте, открыв дверь для летевшего в салон Перси.

– А что случи…

– ГАШЕТКУ В ПОЛ, КУПЕР! ВАЛИМ ОТСЮДА!

Фрейя решила всё же подождать со своим вопросом. Машина устремилась обратно по песчаной дороге, взяв курс на городскую улицу. Через ветровое стекло послышались сирены полицейского автомобиля, что только добавляло стресса и напряжённости обстановке. На некоторых ухабах и кочках машина вставала на три колеса, а иногда полностью отрывалась от земли, переворачивая всё содержимое салона. Теперь Перси начинал понимать Пейдж, а именно то, почему ей не очень понравилась поездка до места проведения фестиваля. С места пассажира скорость в семьдесят миль ощущалась в два, если не в три раза больше.

Настал момент прояснения. Перси требовалось всего лишь отнести ящик в указанное место. Его изначально смущало место встречи, но он решил закрыть на это глаза. Как уже выяснилось – зря. Это была полицейская облава. Как Перси это понял? Всё просто донельзя.

Пустая дорога с единственным выездом, ведущим либо в город, либо в тупик. Одинокий фургон, стоящий посередине небольшого пространства, укрытого деревьями. Именно фургон и сложил пазл в голове Перси. Для того, кто покупал подобный вид товара, свойственна небрежная одежда и такая же небрежная машина. Иначе рисковать своим статусом в обществе ради экономии пары десятков долларов – звучит не совсем логично. Тот фургон выглядел так, словно пару минут назад выехал со сборочной линии конвейера. Вот эта деталь и стала решающей для бегства Перси. А полицейские сирены лишь подтвердили его догадку.