– Да, понимаю, – вздохнул плантатор из Джорджии, – и это понимание сводит меня с ума. Одно дело вернуться домой через несколько месяцев, и даже через год – управляющий у меня хороший, как-нибудь справится с делами на плантации… И совсем другая история – больше никогда не увидеть своей собственности. Однако я осознаю, что проклинать мистера Ватсона в данном случае бессмысленно, ведь он – не более чем гонец, принесший дурную весть, да и упрекать Всемогущего Господа мне тоже не хочется, а то как бы не стало еще хуже. Уж я на его месте не потерпел бы никакого недовольства от своих рабов и показал бы им, что хозяин всегда прав.

– А я вот о чем подумал, джентльмены, – хмыкнул Ли Кэмерон, – если во всем мире нет больше ни власти, ни закона, то тогда мы тут власть и закон в последней инстанции, и никто не вправе нам указывать, кого карать, а кого миловать. У нас, джентльменов, есть револьверы, а у простонародья из третьего класса нет даже ножей. С этого дня мы их господа, а они наши рабы, которым не принадлежит ничего, даже их собственные никчемные жизни.

Молодые годы Ли Кэмерон провел на территориях западнее Великих озер; злые языки поговаривали, что он входил в банду грабителей дилижансов. Но однажды, после особо жирной добычи, все его подельники умерли при необъяснимых обстоятельствах (вроде бы даже во время ссоры перестреляли друг друга), в Чикаго появился новый преуспевающий респектабельный скотопромышленник.

– Идея хорошая, мистер Кэмерон, – веско произнес капитан Моррисон, – но я бы не торопился оглашать ее вслух до тех пор, пока Эмери не подтвердит нам свою догадку. Завтра утром мы соберемся снова и примем окончательное решение, а пока нужно озаботиться правильной организацией полевого лагеря, ибо внутри корпуса корабля, лежащего почти на борту, жить попросту невозможно. Если в этом мире больше нет никаких других людей, кроме команды и пассажиров «Сити оф Глазго», то наши рабы будут иметь весьма весомую ценность, ибо других взять будет неоткуда.

Лагерь разбили с южной стороны от корпуса парохода, прикрывавшего парусиновые палатки от пронизывающего северного ветра, а следующим утром штурман Ватсон с мрачным видом заявил капитану Моррисону:

– Все подтвердилось, капитан, и даже более того. Мы там же, где и находились, то есть на широте Ливерпуля, но осью мира сейчас является не Полярная звезда, а Вега, а это, по правилу о предварении равноденствий, означает, что сейчас идет сто двадцать пятый век до Рождества Христова. Небесные часы довольно точны, и их показания означают, что Господь не поразил весь мир карой наподобие Великого потопа, а лишь бросил наш «Сити оф Глазго» через неимоверную толщу времен в далекое прошлое, где нет еще ни Британской империи, ни даже какой-нибудь достоверно известной нам ранней цивилизации. Об этом периоде отец истории Геродот писал как о временах атлантов, но это легенда, правдивость которой пока не подтверждена научной практикой. Мы знаем, что до Великого Потопа на Земле тоже жили люди, которые делали орудия из камня и существовали в полной дикости, но когда это было, я вам сказать не могу, потому что не знаю.

– Хорошо, Эмери… Того, что вы сказали, уже вполне достаточно, – ответил капитан Моррисон. – Будем считать, что Господь преподнес нам этот дикий мир в дар, как компенсацию за страх смерти и страдания. Если здесь есть какие-нибудь дикари, то мы их покорим силой своего оружия, а если их еще нет, то у нас уже имеются те, над кем мы будем властвовать.

После этого разговора капитан Моррисон собрал клуб джентльменов и объявил об открытии своего штурмана. А еще через два часа все прочие пассажиры потерпевшего времякрушение парохода-трансатлантика под дулами револьверов выслушали ужасающую новость, что теперь все они, за исключением нескольких счастливцев, не свободные люди, а говорящее имущество, вьючной скот, находящийся в собственности кучки безумцев, которые решили вернуться в самые темные и архаические времена человеческой истории. Попытка сопротивления была пресечена самым жесточайшим образом: нескольких смутьянов-ирландцев без всяких колебаний подстрелили, а потом еще живыми повесили на нависающих над лагерем корабельных мачтах, чтобы все видели, что ждет бунтовщиков, вздумавших перечить новоявленной хунте джентльменов. Вопрос с переселением куда-нибудь на юг был решен. При этом рабы понесут запасы продовольствия и необходимы инструменты, а господа пойдут рядом с ними налегке. Для этого надо только подготовиться – то есть отобрать все необходимое в таком количестве, чтобы двуногая вьючная скотина могла его унести на своих плечах.