Стражники привели её на верхнюю площадку к Краусу и встали по бокам от неё, застыв подобно каменным горгульям. Лорд изящно поднял обе свои руки к звёздному небу, и ропот толпы стих.

– Приветствую, жителей Раслевиля! Сегодняшней ночью мы все собрались здесь, чтобы почтить добровольную жертву леди Аминель. Это храбрая дева согласилась стать дракону невестой! – люди молчали, все знали насколько добровольным был выбор.

А лорд продолжил распинаться о великом событии, своих предков зачем-то приплёл. Краус выставлял дракона сущим злом, но Аминель знала, что настоящий злодей здесь как раз лорд. Если бы дракон хотел убить и сжечь город, то он бы давно это сделал.

Горожане внимали каждому слову лорда, и не факт, что Краус скармливал им правду. Аминель ещё помнила чувства поверженного дракона, как свои собственные. Эта была боль и ярость от предательства. Вот только кто его предал и зачем? В этом ей и предстоит разобраться.

Толпа расступилась, пропуская чёрную карету с двойкой запряженных вороных коней, кучер сделал круг и остановился у подножия ратуши. Аминель усмехнулась, вот и транспорт подан. Краус окончил говорить, взял её ладонь в свою и поднял их руки.

– Вот она, ваша спасительница. Приветствуйте же её и склоните головы. Она отдаёт свою жизнь, в обмен на ваши! – заключил пафосно. И затем легко подтолкнул Аминель в спину, тихо шепнув: – Ступай в карету и без фокусов.

Аминель и пошла. Медленно, стараясь ни на кого не смотреть. Горожане что-то кричали, бросали к ногам лепестки цветов и монеты на удачу. Их голоса и плач слились в единую какофонию звуков. Она спускалась по ступеням лестницы, чувствуя себя марионеткой, а хозяин остался стоять на возвышении позади.

Тело била крупная дрожь, ноги путались в складках платья, она приподняла подол, чтобы ненароком не упасть. Переодеваться Аминель ради такого случая не стала. Много чести. Один из гвардейцев подал руку и помог забраться в карету, хорошо, что хоть внутри её оставили одну.

– Ами! Ами! Да пустите же! – Брат рвался к ней, но его удерживали мужчины из толпы. Стража скрестила ружья, не позволяя подойти ближе. – Ами-и!

– Береги сестру, Тайен! – велела ему напоследок и первая отвернулась, захлопнув дверцу кареты. Вот теперь можно дать волю чувствам.

– Пшли! – возничий погнал коней по брусчатой дороге.

Вскоре город оказался далеко позади, карета замедлилась, в окне замаячил ночной лес, а по щекам Аминель лились дорожки слёз.

13. 3.2

Гвардейцы высадили её у высоких чёрных кованных ворот, местами покрытых ржавчиной и увитых диким виноградом. Через листву и гроздья ягод проглядывали скалящиеся в неприветливых улыбках железные морды львов. Аминель ошеломленно замерла у их подножия, прижав руки к груди и задрожав, опасность невидимой удавкой стягивались на шее.

От лабиринта веяло величием и… смертью. И ей предстоит пойти туда? Она не могла нормально сделать вдох, лёгкие закололо. Мир менялся так стремительно, что она просто не успевала за ним.

– Ну… удачи вам, леди.

Люди лорда мялись рядом, затем сунули ей в руки узелок с едой и керосиновую лампу. Мужчины виновато опустили головы и смотрели исключительно на носки своих сапог. Ещё бы! Ведь они бросали хрупкую девушку на произвол судьбы. Но Аминель сейчас было совсем не до их душевных терзаний, она не могла отвести затравленного взгляда от пастей львов.

Один из гвардейцев кашлянул, разгоняя тишину и поспешил открыть массивный замок, другой отворил перед Аминель воротину, она с замиранием сердца молча проследовала в нутро лабиринта. Люди лорда удивлённо таращились на неё сквозь кованые прутья, ожидали истерики и сопротивления? Не к чему разводить лишнюю сырость. Всё уже решено. Аминель отвернулась от них, желая чтобы поскорее убрались отсюда. Их неуместная жалость её не спасёт и никак не поможет.