– А это что? Фонтан? Здесь есть фонтан?! – удивлённо спрашивает Саша.

– Ну да, а что такого? Заработает, когда потеплеет, – отвечаю ей я.

Она смахивает перчаткой снег с плитки, которой облицована невысокая внешняя стена фонтана. Садится попой на неё и закидывает ногу на ногу. Я стою рядом и наблюдаю. Затем Сашка смахивает снег с другой плитки рядом с собой.

– Садись! – говорит она, призывая меня ладошкой. – Представь, что сейчас лето. Брызги фонтана падают сверху. Ветер сбивает тёплые струи, и они тоже падают на нас. Мы мокрые. Счастливые. Сидим на этом самом месте, касаясь друг друга плечами. А перед нами из лужи пьют воду голуби…

Я тогда подумал, вот же фантазия! В городе, где жили девочки, отродясь не было фонтанов. Наверное, поэтому, когда сёстры приехали сюда, их впечатления поначалу казались такими яркими. И девчонки потом подолгу обсуждали посещённые ими места, делясь впечатлениями.

Сидя тем днём у неработающего фонтана, я пятой точкой чувствовал, как холод пробирается внутрь меня. А Сашка всё продолжала.

– Представил? Ну?! Мы кидаем этим голубям хлебные крошки, а они жадно набрасываются на них, машут крыльями… – Саша вдруг замолчала, повернула голову и посмотрела на меня. – Пообещай!..

На этом воспоминание оборвалось. Я уже шёл по парку, выискивая глазами силуэт в сгущающемся сумраке дождливого июньского вечера. Дневное тепло сменила зябкая прохлада, и теперь выдыхаемый ртом воздух превращался в белёсое облачко пара, которое тут же бесследно исчезало. Непогода принесла с собой не только обильные осадки, но и холод, непривычный для первого месяца лета.

Увидев одиноко бредущий впереди силуэт, я рванул к нему.

– Сашка! – выкрикнул я, и хрупкая фигурка обернулась, а потом ускорила шаг. – Да стой же ты! Куда ты идёшь?!

Это точно была она. Я быстро нагнал её. И только когда схватил за руку, Саша остановилась.

– Ну и куда ты?! – пытаясь отдышаться, крикнул я.

А она молчала, не оставляя попыток вырваться.

Одетая совершенно не по погоде, в тонкое спортивное трико и облегающую футболку, Сашка была насквозь промокшей. Волосы спутались и повисли тёмными лентами. Лицо бледное, губы синие, пальцы дрожат.

– Ты чего творишь?! Жить надоело? – не унимался я, но Саша будто онемела. – Давай быстро домой!

Услышав про дом, она дёрнулась со всей силы, едва не вырвавшись из моих рук. Но тут же была скручена и водружена на плечо, кверху попой.

– Не хочешь по-хорошему, тогда терпи! – проворчал я и потащил худенькую девушку на себе. – И чего тебя только так переклинило!

* * *

Придя домой, я занёс Сашку прямиком в ванную комнату и усадил на табурет. Молча заткнул пробку в ванне и стал набирать в неё тёплую воду. Застыв в дверях, Катя шокировано смотрела на всё происходящее.

– Раздевайся! – скомандовал я.

Но обхватившая коленки ладонями и мелко подрагивающая от озноба Саша лишь меланхолично посмотрела на меня.

Тогда я подошёл к ней и сам стянул с неё футболку. Подхватил девушку под мышки, поставил на ноги. Стянул с ног мокрое трико. Затем расстегнул бюстгальтер, стащил с неё трусики. И, подхватив двумя руками, погрузил в тёплую ванну. А потом сделал льющуюся в ноги струю воды погорячее, чтобы околевшая Сашка быстрее согрелась.

– Побудь с ней, – попросил я Катьку и вышел из ванной комнаты.

Катя заказала на ужин пиццу с грибами, которая так и лежала нетронутая в коробке на обеденном столе. Заглянув в холодильник, я достал начатый пакет с молоком. Почистил с десяток крупных картофелин, порезал в кастрюлю и, залив кипятком из чайника, поставил на плиту. Позже к пюре быстро сделаю овощной салат. Будет всяко лучше и полезнее, чем остывшая пицца.