– Голенький, как новорожденный младенец, даром что буян, – произносит он со своим лощеным выговором. – Последний писк лунной моды! Осталось капельку подправить линию бровей – они у тебя похожи на гусениц, поедающих гриб, – убрать волосы из ноздрей, сделать маникюр, выбелить улыбку: новые зубы уже желтые, как горчица, – хоть раз чистил? – заняться угрями, у тебя там залежи гелия-3, – поколоть мелатонин – и будешь у нас цвести и пахнуть.

Я презрительно фыркаю:

– Я уже выгляжу как золотой.

– Ты выглядишь как бронзовый! Как фальшивка! А должен стать совершенством.

– Ты охренел, розовый? – усмехаюсь. – Я и так совершенство.

Он шлепает меня по губам:

– Следи за выражениями! Аурей скорее умрет, чем выругается, как грязный шахтер. Чертыхайся на здоровье, но чтобы никакой «хрени» и прочего я больше от тебя не слышал. Тут же получишь по физиономии – не по роже и не по харе, заметь! А если услышу что-нибудь еще грязнее, буду пинать прямо в соответствующее место. А этот акцент… боги, что за акцент! Каркаешь, будто родился на какой-нибудь помойке. – Маттео важно подбоченивается. – Итак, я буду учить тебя хорошим манерам. Общая культура и манеры – вот главное, патриций!