– Вы идёте на торжество? – спросила Алёна. Ей не хотелось сидеть одной в комнате, и она искала собеседника, а этот филолог был ей весьма любопытен.

– Нет, моя задача – подкараулить волхва и попробовать с ним пообщаться, так сказать, предметно.

– Значит, у нас есть ещё время погулять? – спросила Белкина.

– Да, конечно. Глупо сидеть в комнатах, хотя мне, кажется, дождь собирается. В этих местах весьма переменчивая погода, за столько лет я никак не могу привыкнуть.

– Погода действительно непредсказуемая. А скажите, пожалуйста, вы верите россказням Окомира?

– Как сказать…

– Скажите как есть.

– Вначале мне бы хотелось понять вас. Точнее, что-то узнать о вас. Здесь, в доме Василия Прокопьевича, собралось, так сказать, необычное общество, и мне неясно, как мои слова будут в дальнейшем использоваться. Вот тот замечательный начальник охраны Василия Прокопьевича предупреждал нас перед вашим прилётом не вести с вами, так сказать, душещипательных бесед. «Смотрите, юное дарование – не простая девчонка, неизвестно, для чего её тащит сюда Бугрин. Мы точно знаем – она видит всех насквозь! Будьте осторожны! Запомните, мы с вами одна команда!» Вот так-то, Алёна. Говорят, вы проводите какие-то свои собственные расследования, используя сверхспособности.

Алёна покраснела. Нежданные слова Великого застали её врасплох. Пришлось быстро взять себя в руки, уняв дрожь. Она решила отшутиться, отбросив возникшее желание просто-напросто удрать в свой номер, закрыться там от всего мира и расплакаться:

– Александр Васильевич, в каждом вашем слове слышится строгость преподавателя.

– Алёна, мы вроде перешли на «ты»?

– Извините… извини. Вот сами загнали меня в угол, даже не знаю, что теперь делать.

– Я не хотел обидеть. Тем более что я считаю – никого нельзя загонять в угол! Даже мышка, загнанная в угол, непременно бросится на обидчика. – Не знаю, что там наговорили про меня, но у меня действительно было пару случаев, когда я вела собственные расследования. Но они были связаны исключительно с моими родными и невинным людям не было причинено никакого вреда.

– Тогда позвольте спросить, какова цель вашего визита в нашу глухомань?

– Помочь Сергею Геннадьевичу при переговорах. Знаете ли, у меня есть способность отличать ложь от правды. Иногда неясно, правду ли говорит человек, а я знаю точно – враньё это или нет.

– Любопытно, впервые о таком слышу. Получается, как только что упомянутый детектор лжи?

– Похоже. Мне не по душе такие эксперименты, но, видимо, пришло время впервые попробовать. Скажи что-нибудь, а я сообщу, правду ты говоришь или ложь.

– То есть я могу соврать, а ты меня подловишь?

– Попробую. Хотя каждый раз мне кажется, что дар покинул меня. Скорее бы так и случилось.

Великий заулыбался и посмотрел на девушку:

– Хорошо, что предупредила. Хотя я, конечно, не собирался лгать. Давай поиграем, проведём викторину, как в школе.

– Я согласна.

Великий задумался и вскоре, улыбнувшись с хитринкой, спросил:

– Правда ли Гоголь хорошо вязал?

– Думаю, да.

– Точно. Тогда скажи мне, Гёте прожил долгую жизнь холостяком?

Колокольчик звякнул в ухе у девушки, и последовал её ответ:

– Нет.

– Так и есть. Забавно. Но хватит.

– Почему?

– Нельзя явленный дар тратить по пустякам.

– Согласна, занимаемся глупостью.

Заместитель губернатора совсем недолго пробыл в гостях у Морозова и примкнувшего к губернскому воротиле Бугрина. В своём официальном выступлении чиновник благодушно порадовался скорому появлению на карте региона долгожданного объекта, а ещё будущему строительству дорог в труднодоступных местах и так необходимым обществу налогам и новым рабочим местам. Всё это снималось на камеры, без конца щёлкалось на оптику и почти мгновенно выставлялось на страницы губернских и центральных новостных сайтов. А после официальной части, так как на улице заморосил тоскливый дождик, в центральном зале дворца, как принято в избранном кругу, случился небольшой, но скучный фуршет.