—  Ты уже пять раз клялась, Кики, - отмахнулся ее брат.

—  Вы переехали пятерых?

—  Нет-нет, вы первая! Раньше я сбивала только цветочные клумбы…

Я откашлялась, прогоняя хрипоту, и попыталась сесть, чтобы получше осмотреться в комнате. Увы, мне и удар головой о мостовую не помог: это по-прежнему была не комната, а зала с обитой парчой мебелью и шелковыми стенами. Правда… то ли мне вспомнилась дорога, по которой меня везли в бессознательном состоянии, то ли шестое чувство проснулось, но я вдруг явственно поняла: это не тот дом, где я была прежде.

—  Куда вы меня увезли? – почему-то испугалась я. – Зачем вы меня увезли?!

Брат с сестрой переглянулись, и на этот раз заговорил мужчина:

—  Успокойтесь. – Голос у него был под стать лицу: резкий, грубоватый – но неожиданно приятный уху. - Вы у меня дома, и вам ничего не грозит. Позвольте, как я могу к вам обращаться?

—  Марго.

—  Так вот, Марго, мне показалось, вы не хотели оставаться в особняке фон Гирса, - он подозрительно прищурился. - Вы были босиком и, простите, в ночной рубашке, когда выбежали из ворот. И торопились так, словно за вами черт гонится.

—  Ну да… - признала я нехотя.

А мужчина будто этого и ждал – навис надо мной, опершись на спинку софы, и еще крепче вперился в меня взглядом:

—  Он силой вас удерживал?! Похитил и не давал уйти? Его здесь нет – мне вы можете сказать правду! Я журналист и помогу вам, если скажете правду!

—  К-какую правду?..

—  Ох, Гриша, ты совсем запугал бедную девушку! – вступилась блондинка. – И, право, какие глупости ты говоришь: будто Георг кого-то похищал. Я даже слушать этого не стану!

—  Меня никто не похищал, - вынуждена была признать я.

Ответ мужчине не понравился, и он, резко перестав играть в благородство, гаркнул:

—  Тогда почему вы оказались на улице в таком виде?! Зачем вы его покрываете? В следующий раз он просто убьет вас – этого добиваетесь?!

—  Гриша, Гриша… - оттащила его сестра. – Что такое ты говоришь, прекрати! Георг никого не убивал и не собирается убивать! Но правда… - она повернулась ко мне, - отчего вы оказались на улице в таком виде? И кто вы? Я никогда прежде не видела вас у Георга.

И снова они оба смотрели на меня и молчаливо требовали ответа. А что я могла им сказать? Я бы и сама не отказалась узнать, что за чертовщина здесь творится – и где я, и как я здесь оказалась.

А еще у меня невыносимо болела голова…

Я поерзала на месте, удивляясь, до чего же удобная мебель в этом странном мире, облизнула пересохшие губы – и решилась сказать правду. Будь что будет!

—  В общем… - начала я.

И меня прервал неторопливый стук в дверь.

—  Простите ради бога, Григорий Николаевич, - в комнату сунулась голова девицы в чепце, - там в передней господин. Вас спрашивает.

—  Какой еще господин? – наорал Григорий Николаевич на горничную. – Гони его к черту, некогда.

—  Да я бы и прогнала, но он говорит, что, ежели не впустите, то он в полицию пойдет жаловаться. Говорит, барышне, что вы нынче в свои апартаменты привели, - она многозначительно скосила глаза на меня, лежащую на софе в одной ночной рубашке, - приходится родным братом.

—  Чего?! – не сдержалась я.

В Магнитогорске остались две моих младших сестры – но братьев у меня нет даже двоюродных.

Новых знакомцев факт наличия брата у «барышни» в неглиже тоже немало удивил. Григорий Николаевич нахмурился еще суровей, прошелся вокруг моей софы, заложив в карманы брюк крепкие жилистые руки, и велел, наконец.

—   Зови сюда. Поглядим, что там за брат.

—  Да, поглядим, - согласилась я и перед встречей с родственником даже натянула сорочку на порядком оголившиеся ноги.