Ирина Антонова Альманах «Истоки». Выпуск 16 читать онлайн страница 24

Подвигам Дон Кихота нет числа! Приключения в пещере Монтесиноса дороги рыцарю прежде всего потому, что в облике крестьянской девушки видит он Дульсинею Тобосскую!

Балагур Санчо пишет письмо жене своей Тересе Панса: «…Милая Тереса, козла пустили в огород, и в должности губернатора мы своё возьмём».

Обещанный Санчо Остров и губернаторство словно россыпь жемчужин.

Санчо говорит себе (и герцогине): «…голяком я вступил в должность губернатора, голяком и ушёл и, могу сказать по чистой совести, а чистая совесть – это великое дело: «Голышом я родился, голышом свой век прожить ухитрился».

Замок герцога Дон Кихот и Санчо покидают под песню Альтисидоры:

О, жестокосердый рыцарь!
Отпусти поводья малость,
Не спеши коня лихого
Острой шпорой в бок ужалить.

Блажен тот, кому Небо посылает кусок хлеба, за который он никого не обязан благодарить, кроме Неба!

Потерпев в бою поражение от Рыцаря Белой Луны (Рыцаря Зеркал) и не встретив Дульсинею, Дон Кихот и Санчо Панса возвращаются в родное село.

Опадает пена, рушатся хрустальные дворцы… Почему так распорядился Сервантес? Одна ласточка ещё не делает весны.

Ты храбрейший сын Ламанчи,
Рыцарства краса и гордость,
Всех сокровищ аравийских
И прекрасней и дороже!

В Страну Очарованных Лун уходит Дон Кихот.

2017



Дон Кихот Ламанчский. Из графической серии С. Бродского


Поэзия

Андрей Ивонин

Тридцать первое декабря

Ритуальные проводы старого года.
Оливье на столе. Ожидание прихода
года нового. Снежная изморозь. Пар
изо рта на морозе. Яркой расцветки
мишура, запах хвои, еловые ветки.
И на тоненькой нитке серебряный шар.
Ни о чём разговоры, мечты, обещания.
Бесконечные хлопоты, встречи, прощания.
Нас бросает из крайности в крайность,
то в холод, то в жар.
И летит в безвоздушном пространстве планета,
для чего это всё, не давая ответа,
как на тоненькой нитке серебряный шар.

«Вздрогнула, тронулась, сдвинулась с места зима…»

Вздрогнула, тронулась, сдвинулась с места зима.
Площади, улицы, скверы, бульвары, дома —
всё покачнулось, очнулось, в глазах поплыло,
хрустнуло хрупко, как под ногами стекло.
Глаз до утра не сомкнёшь, и всю ночь напролёт
слышишь, как пенится воздух и крошится лёд.
Это весна, говоря с небесами на ты,
навстречу идёт, не стесняясь своей наготы.
Ветками верб чуть касаясь высоких небес,
тянется к солнцу привставший на цыпочки лес,
душу синичьими трелями разбередив:
Всё впереди – говорит тебе – всё впереди.
Всё впереди, всё исполнится точно и в срок.
Дай только время, немного терпенья, дружок,
и неудачи твои за сугробами канут во тьму.
Ты только верь. – И так хочется верить ему.

Без любви

Всё мертво без любви на печальной и зыбкой земле:
капли тёплых дождей в фонарями колеблемой мгле,
шорох листьев над нами и грома раскаты вдали.
Всё мертво без любви. Повторю: всё мертво без любви.
Всё мертво: и отвесные горы, и море, и лес,
краски летнего дня, и пылающий купол небес,
птичий щебет весной за окном, и журчанье воды
в торопливых ручьях, и осенних деревьев плоды.
И покой безмятежных пейзажей, и буйство стихий,
и манящих пространств бесконечность, и даже стихи —
ничего, ни копейки не стоят, увы, без неё.
Всё мертво без любви, всё мертво, как и сердце моё.

В зоне риска

Вот так. Теснее… Ближе… Близко-близко.
Ещё чуть-чуть… Почти боясь вздохнуть.
Я в миллиметре от… Я в зоне риска —
в глазах твоих рискую утонуть.
И глядя в них, произнесу украдкой:
Ни божий гнев, ни праведников суд,
меня уже от этой кары сладкой
не отвратят, не сдержат, не спасут.

Верую

Верую ныне, и присно,
и во веки веков
в твой силуэт, внезапно
возникший из ниоткуда
в пасмурный мартовский день.
В дробь каблуков
в такт биению сердца.