С нетерпением ожидаю ваших пояснений, разъяснений и приказов.

Старец»

Стоит ли говорить, что, получив столь неожиданную и крайне необычную информацию, начальство впало в самый настоящий ступор, ибо то, что им сообщал проверенный годами и вполне надёжный агент, вообще ни в какие рамки не лезло!

После десятой попытки уместить в голове и хоть как-то систематизировать всю полученную информацию хозяин кабинета, придя к неутешительному выводу, спросил:

– Он пьян, что ль, был, когда нам это отправлял?

– Я тоже вначале так подумал, Николай Всеволодович. Но радист утверждает, что сообщение поступило чёткое и никаких лишних и ненужных пауз в передаче не было. Всё было как всегда.

– Работа под контролем?

– Вряд ли. Радист утверждает, что почерк его, да и, как я уже говорил, условного знака Старец не передал.

– Тогда что он мелет?! Как там у него мог оказаться Призрак, которого боится вся немецкая группа армий «Север»? Ты можешь мне на это ответить?

– Пока нет. Но я уже начал работать в данном направлении и для начала связался со штабами Ленинградского фронта. Как оказалось, действительно позавчера во второй половине дня на поле, находящемся возле посёлка Будогощь, приземлился немецкий самолёт. В нём оказались раненые красноармейцы, медицинский персонал и бывшие военнопленные. Как и указано в телеграмме, эти люди, уничтожив охрану аэродрома, захватили самолёт и перелетели линию фронта. Что самое интересное, всю охрану уничтожил и прикрывал отлёт именно красноармеец Забабашкин.

Хозяин кабинета от таких слов аж крякнул.

– Это же получается, этот боец одной рукой уничтожает аэродром, а когда немцы там заканчиваются, спешит в Берлин?

– Согласен! Очень странная ситуация. Я приказал всех, кто прилетел в самолёте, срочно эвакуировать в Москву. Думаю, часов через пять-шесть мы сможем переговорить с командирами той дивизии и узнать из первых уст о том, что произошло. Кроме этого, я дал приказание организовать разведку в области указанных в телеграмме городов с целью взять языка и узнать об архивах, что хранились на той станции. Если это правда и секретные документы там действительно были, то необходимо узнать, как именно они там оказались и кто и куда их хотел вывести.

– Полностью тебя поддерживаю, Олег Сергеевич. Это нужно первостепенно выяснить. Вполне возможно, кто-то, зная о немецком наступлении, их специально туда пригнал.

– Кто бы это ни был, он сидит очень высоко.

– Вот и ищи, только аккуратно. Меня очень заботит, что личные дела, или, скорее всего, копии, оказались вне наших стен. Они же у нас находятся под строжайшим контролем. Значит, кто-то когда-то сумел получить допуск и сделать те самые копии. А раз так, то это ЧП! Надо срочно начать поиск утечки, но повторяю: аккуратно. Если это не какая-то нелепая случайность, в которую сложно поверить, а работа действующего вражеского агента, мы не должны его спугнуть!

– Будет сделано, Николай Всеволодович. Сегодня же разработаю план мероприятий и представлю вам. А пока давайте решим с этим непонятно как добравшимся до Германии Забабашкиным. Судя по информации о юноше, которая у нас есть, он отличный снайпер.

– Думаю, об этом рано говорить, – отмахнулся хозяин кабинета. – Пусть вначале Старец проверит этого человека ещё раз. Пред тем как вообще размышлять насчёт данного субъекта, нужно удостовериться, что он является именно тем, за кого себя выдаёт. Уж больно история неправдоподобная и шита белыми нитками.

Вот всё-таки упрямый у меня характер. Да и слишком мнительным я родился. За что судьба нет-нет да и наказывает меня, обрекая на страдания и муки. Мук, к счастью, именно сейчас я особо не испытывал, раны более-менее затянулись, а вот страданий было хоть отбавляй.