30 апр. 2012 г
(Было написано к 80-летию со Дня рождения)
P.S. К 90-летию список изданных книг Юрия Влодова расширился. Вышла книга «Люди и боги» в издательстве «Время» в 2012 году. Затем, там же, книга «Летопись», уже в 2015-м. В 2019 м в издательстве «Вест-Консалтинг» вышла книга «Портреты». И там же вышли ещё 2 небольших книжечки «Люди и боги», там напечатаны стихи, вынутые из рукописных рукописей Влодова и нигде дотоле не публиковавшиеся.
Поэзия
Людмила Свирская
Родилась в Алматы (Казахстан), после окончания школы переехала в Барнаул (Алтайский край, Россия), где окончила факультет филологии и журналистики Алтайского государственного университета.
С 1999 живёт в Праге (Чехия). Автор 7 стихотворных сборников. Публикации в журналах и альманахах: «Сибирские огни», «День поэзии», «Литературная газета», «Алтай», «Берега», «Волга XXI век», «Европейская словесность», «Чайка», «Золотое руно» и др.
Член Союза Российских писателей и Московского союза литераторов.
Стихи переводились на украинский, чешский, английский и испанский языки.
Финалист и призёр литературных конкурсов: «Эмигрантская лира», «45-я параллель», «Фонарь», «Русский Гофман». Победитель поэтического конкурса «Пушкин в Британии» – 2018.
Главный редактор поэтического альманаха «Ассоль» (Прага).
Потрескивает сердце, как свеча…
Расходятся, скрипя, дощечки у моста.
У мостика – мне скажется вернее.
Над Летой, как всегда, такая пустота,
Что задержаться хочется над нею.
На берег «тот» легко попасть со всех сторон,
Без ветки золотой – когда бы если…
На пенсию ушел измученный Харон:
Возил туда-сюда. Баркас и треснул.
Застыли облака. Осенний ветер стих.
Под небом лишь свобода от печали.
Я здесь касаюсь всех: любимых и чужих,
И мёртвых от живых не отличаю.
Бетховен
Пыль с мёртвого рояля деловито
Сметает фрау Мюллер день за днём.
Как он звучал, рояль мой! Dolce vita!
Моё ль остановилось сердце в нём?
Не морщась от щелчков и зуботычин,
Я накрепко, до хруста, сжал кулак:
Угрюм и одинок. Косноязычен.
И по губам читаю кое-как.
Клубок судьбы давно уже размотан,
Уплачен долг ещё одной весне.
Проросшими фасолинами ноты
Разбухли в абсолютной тишине —
Заношенной, затянутой, затёртой…
И если с губ срывается упрёк,
Теснятся пирамидами аккорды
На чёрном небе вдоль и поперёк.
А впереди – бемоль, как белый парус.
Квартет «d-moll». Душа идет ко дну…
Я вытяну всю музыку из пауз
И до последней ноты вам верну.
Ни денег, ни славы. Лишь двое детей – непосед.
На ужин – картошка с французской комедией в восемь.
Напрасно ругает жару возмущённый сосед:
Уже на подходе мадам пунктуальная – Осень.
Империя Лета! Как скоро ты рухнешь к ногам,
Шурша обречёнными листьями нощно и денно…
Но мне безразлично: назло и векам, и врагам
Своё лаконичное платье я гордо надену —
Пройду через парк, как сквозь толщу роскошных витрин,
Любуясь блестящей, чуть смуглой, родной черепицей…
А осень близка: непогода, тоска, аспирин…
Мне б сотней последней навек от неё откупиться.
Поросёнок Ниф-Ниф
Нас на этом свете только трое.
Старший брат цеплялся, как репей,
Дом кирпичный предлагал построить…
Я Ниф-Ниф, который всех глупей,
Говорю: быстрее – из соломы,
Потому что рвётся прочь душа…
Не могу сказать, что я бездомный,
Просто мне хватает шалаша.
У меня есть стол, кровать и кружка,
И прохлада в летнюю жару…
«Здесь с тобою рай», – моя подружка
Мне шепнула как-то поутру,
Помня волшебство грибного супа,
Котелок, забытый на траве…
Я Ниф-Ниф, который самый глупый,
С золотой соломой в голове.
Ни единым облаком не хмурясь,
Замаячил мартовский денёк.
Я с тобою, кажется, рифмуюсь,
Хоть и многим это невдомёк.