– Мы про вас можем добавить, – выкрикнула какая-то девушка, которую Кирилл Эдуардович даже не успел заметить. – Вы недавно развелись!

По аудитории пробежал негромкий смешок. Пророчество ректора сбывалось. Кирилл Эдуардович напрягся, он не любил публичного обсуждения своих интимных историй. Но обижаться и показывать свою уязвимость было нельзя, и он почти сразу рассмеялся.

– В эпоху интернета такими сплетнями никого не удивишь, – он чуть презрительно скривил рот, – поверхностная работа. Я понимаю, конечно, что в молодой и не слишком опытной в семейных делах аудитории само слово «развод» звучит интригующе. Поверьте, ничего особенно любопытного в этом процессе нет. Но если кто-то о-очень заинтересуется, могу поделиться. Только в другое время и в другом месте. А теперь давайте начнём.

– А ещё вопрос можно? – поднял руку молодой человек на заднем ряду.

– Давайте, если по теме.

– По теме. Лекции ваши обязательно посещать?

– Если будет совсем неинтересно, то необязательно, – произнёс Кирилл Эдуардович и понял, что допустил стратегическую ошибку: пять человек с задних рядов тут же поднялись и направились к боковому выходу. – Но в этом случае на лёгкую сдачу зачёта можно не претендовать, – быстро завершил свою фразу Кирилл Эдуардович.

Раздался смех. Студенты приняли его спасительный экспромт за умышленную провокацию и оценили. После этой ремарки четверо из пяти решивших свалить вернулись на свои места. Один парень, правда, всё-таки ушёл: сохранение личного авторитета оказалось сильнее страха перед зачётом.

Кирилл Эдуардович почувствовал, что инициативу нужно срочно отнимать и громко спросил:

– А кто из вас ведёт собственные блоги? – Он вышел из-за стола и сделал несколько шагов вперёд, показав, что он их не боится и готов идти на сближение. – Поднимите руки.

Руки подняли человек двадцать.

– Отлично! – Кирилл Эдуардович, казалось, сильно обрадовался. – А теперь я расскажу вам, почему даже самый популярный блогер никогда не сможет стать профессиональным журналистом!

Вбросив в аудиторию этот откровенно дискуссионный тезис, Кирилл Эдуардович нарушил всю заранее спланированную логику лекции, но сумел переключить внимание со своей собственной персоны. Студенты зашумели, заспорили, начали что-то обсуждать между собой и, позволив этому движению свободно подышать секунд десять, он повысил голос и заговорил всё быстрее и эмоциональнее, притягивая их внимание, нарезая в их сознании болезненные раны сомнений, а потом ловко залечивая их чёткими аргументами и конкретными примерами. О важных предметах Кирилл Эдуардович умел говорить легко и очень понятно, и это было его козырем в любой беседе.

Лекция закончилась, студенты шумно расходились. Кирилл Эдуардович вернулся к столу и бессмысленно перекладывал в своей итальянской сумке какие-то вещи. Ему хотелось поскорее остаться одному. Общение с выпускниками, для которых он был случайным, чужим преподом, оказалось выматывающим, и он был рад, что его модный светло-коричневый пиджак прикрывает мокрую на спине рубашку.

Когда все ушли и в аудитории стало тихо, Кирилл Эдуардович поднялся по ступенькам к самым верхним рядам, которые заканчивались высокими арочными окнами. Повернулся. Постоял немного, чему-то улыбаясь, и сделал несколько шагов вниз. Сел на скамейку, положил руки на длинную парту, традиционно покрашенную в черный цвет. Эти парты перекрашивали часто, потому что, несмотря на все просьбы и угрозы, на них постоянно проступали вырезанные ножиком, нацарапанные скрепкой или написанные ручкой студенческие татуировки, летопись любви, дружбы, ревности, приправленная цитатами классиков.