Компания медленно поднялась и, посматривая искоса на оперативника, направилась к двери. Оставшись вдвоем с хозяином квартиры, Абрамов присел на краешек стула и задал свой главный вопрос, из-за которого он сюда и приехал.

– Семшов! Где, ваша жена? Я имею в виду Александру Викторовну?

Он на минуту стушевался, а затем совершенно спокойно ответил:

– Я не знаю, где она. Жена ушла от меня еще летом прошлого года. Как сейчас помню: утром она была дома, а когда я пришел с работы, ее уже не было. Куда ушла, я не знаю.

– Ты мне не крути, Семшов, как это ты не знаешь, куда она ушла? Ты же в милицию не хотел даже обращаться, и только соседи заставили тебя это сделать. Ты знал, куда она ушла, или ты убил ее и поэтому не хотел обращаться в милицию?

Он побелел. Руки его предательски задрожали, и он спрятал их за спину.

– Почему вы так говорите? Я никого не убивал и не знаю, куда она «свалила». Она и раньше уходила от меня и неделями жила у своих знакомых.

– А вы ее искали?

– Почему я должен ее искать? Я ее не выгонял из дома, она сама ушла. Может, нашла другого мужика и живет с ним? Вот и Райка говорила, что видела ее в Васильево с каким-то мужиком.

– Это какая Райка? Эта та, которую я выгнал?

– Да, она. Она ехала на электричке из Зеленого Дола и увидела жену на станции Васильево.

– Может, она врала и специально тебе это рассказала, чтобы ты не искал ее. Ты ей веришь?

Он, молча, кивнул.

– Она хоть и выпивоха, но не обманщица. Если она сказала, что видела, значит, видела. Мы с ней даже ездили туда, искали ее, но не нашли.

– А где вы ее там искали?

– Ходили по поселку, заходили в магазины, показывали фотографию, но ее никто не признал.

– Давай, тащи сюда свою Райку. Я хочу поговорить с ней.

– А если она не пойдет?

– Скажи, что увезу в милицию и там закрою суток на трое по подозрению в совершении преступления.

Семшов вышел из комнаты. Пока его не было, Виктор тщательно осмотрел ее, но следов борьбы и крови он не заметил. Да и осматривать в принципе комнату было бесполезно, слишком много времени прошло с исчезновения женщины. Просто он сделал это как-то автоматически, по привычке.

Услышав приближающиеся шаги, Абрамов сел на стул и сделал вид, что что-то записывает в свой блокнот.

***

Дверь комнаты открылась и в проеме показалась женщина. Она, с опаской взглянула на Виктора и прошла в комнату.

– Семшов! Иди, погуляй. Я сейчас поговорю, а затем займусь тобой.

Он быстро вышел из комнаты, оставив Абрамова один на один с женщиной.

– Как твоя фамилия? – спросил ее Виктор, переходя на ты.

– Зачем тебе она? Я ничего противозаконного не сделала, и ты не имеешь права в таком тоне разговаривать со мной, – произнесла Рая и с вызовом посмотрела на Абрамова.

– Я что-то тебя не понял? Ты что, краев не видишь, тогда я их тебе нарисую. Ты, «промокашка» хренова, решила здесь права качать? Я тебе, сейчас, устрою курс юридического воспитания. Начну его с камеры. Тебя это устраивает, сучка зэковская? Еще раз заикнешься о правах, я их тебе предоставлю в лице твоего адвоката или еще кого-то. Что замолчала?

Женщина явно не ожидала подобного давления со стороны оперативника.

– Я еще раз спрашиваю, как твоя фамилия? – произнес Абрамов и с угрозой посмотрел на нее.

– Ты пургу не гони, начальник. Ну, перегнула я немного. Мне показалось, что ты «кадет» и ничего не понимаешь в нашей жизни.

Виктор, молча, посмотрел на нее.

– Вот что, Рая. Говорю в первый и последний раз. Я тебя за советскую власть не агитирую и ничего тебе лично не шью. Я просто хотел с тобой поговорить, но, если ты не готова со мной говорить, то, давай, будем разговаривать в другом месте. Сейчас, ты бухаешь на воле, но я ее могу быстро заменить. Думаю, что тебе не нужно объяснять, как я это сделаю. Если ты этого хочешь, то я отвезу тебя на «Чернуху». Я тебе задним числом нарисую административный надзор и найду людей, которые подтвердят, что все это время ты его нарушала.