Фонограммы певца только-только достигли берегов Болгарии, как вдруг в Минкульте узнали, что фаворит Орбеляна мужчина «с изъяном»: имеет нетрадиционную сексуальную ориентацию. А сей грех в пуританском советском обществе карался весьма строго: в уголовном кодексе на этот счет была статья, грозящая обвиняемому тюремным заключением на несколько лет. Но дело было даже не в уголовном аспекте этой проблемы, а скорее в идеологическом: как только в Минкульте представили, какая свистопляска может подняться в западной печати, если советский певец-гомосексуалист получит одно из призовых мест, тамошним чиновникам стало дурно. Так ведь можно было и карьеры своей лишиться. В итоге кандидатуру неблагонадежного певца забраковали. И стали искать другого исполнителя.

Когда Алла Пугачева узнала о ситуации вокруг «Золотого Орфея», она бросилась к Павлу Слободкину. К тому времени их отношения из категории рабочих перетекли в более интимные, поэтому Пугачева имела все основания просить Слободкина замолвить за нее словечко. Тот оказался рыцарем: ради любимой женщины готов был на многое. Однако его миссия имела мало шансов на успех, поскольку за спиной у Пугачевой кроме него самого никто не стоял. Даже то, что Пугачева участвовала в конкурсе эстрады и заняла там третье место, мало кого в Минкульте интересовало. Нужен был сильный протеже. И здесь на горизонте возник все тот же Константин Орбелян. Оказывается, увидев Пугачеву на конкурсе эстрады, он отметил ее певческие способности и проникся к ней большой симпатией. Кроме этого, им, видимо, двигало еще одно желание: он хотел хоть как-то загладить свою вину после прокола с певцом-гомосексуалистом. В итоге за Пугачеву в Минкульте ходатайствовали сразу два влиятельных человека: Орбелян и Слободкин.

Как известно, на том «Орфее» Алла Пугачева стала триумфатором, завоевав Гран-при с песней «Арлекино». После этого она пробыла в «Веселых ребят» еще полтора года, после чего осенью 1976 года ушла в свободное плавание, решив начать сольную карьеру. На тот момент в любимых мужчинах у нее ходил Орбелян, с которым Пугачева связывала определенные надежды на раскрутку своей сольной карьеры. Обладая несомненным талантом и влиятельными связями, Орбелян мог бы помочь певице как с репертуаром, так и с продвижением ее на мировой песенный рынок. Отметим, что Госоркестр Армении, которым Орбелян руководил с 1956 года, был очень известен на международной арене. В 1975 году он первым среди советских джазовых коллективов побывал на родине джаза – в США, дав там 25 концертов, а год спустя побывал и во Франции, выступив с 11 концертами. Орбелян принял в свой оркестр Пугачеву, где она исполняла четыре песни, одну из которых написал сам руководитель оркестра: «Сто часов счастья» (стихи В. Тушновой). Короче, перспективы этот союз сулил немалые. Но в итоге из задуманного почти ничего не получилось. Почему? В ту пору Пугачеву увлек кинематограф, который мог помочь ей существенно раздвинуть ее творческие горизонты. В итоге рядом с певицей возникли сразу двое мужчин, причастных к миру кино: кинорежиссер Александр Стефанович (он станет ее вторым официальным супругом) и композитор Александр Зацепин.

Роман с кинорежиссером «Мосфильма» Александром Стефановичем начался у Пугачевой поздней осенью 1976 года. Роман возник во многом благодаря поэту Леониду Дербеневу, с которым оба героя этой «лав стори» дружили. Их первая встреча состоялась в доме у поэта, на одной из домашних вечеринок. Спустя какое-то время режиссер и певица встретились на Ленинградском телевидении: Пугачева снималась в музыкальной передаче, а Стефанович там же что-то снимал. После съемки режиссер отвез певицу на своей машине в аэропорт, и они договорились встретиться в Москве. Стоит отметить, что на тот момент оба они не были свободными: у певицы был роман с Константином Орбеляном, а у Стефановича – с молодой актрисой, с которой они уже подали заявление в ЗАГС. Однако эта встреча заставила обоих круто изменить свои планы.