Во времена Елизаветы херес был одним из самых популярных вин в Англии. Его популярность померкла в конце семнадцатого столетия, но снова возродилась во второй половине девятнадцатого и первой половине двадцатого.

В течение более, чем трехсот лет, выпивка в наиболее традиционных местах, типа посольств, клубов и офицерских столовых, как и в частных столовых, вращалась вокруг все тех же трех вин: шампанского, кларета и порта. Во времена Пепуса кларет все еще импортировался в бочках; он описывает, как в 1663 он славно выпивал все утро, так как разделил некоторое количество Haut Brion (который Пепус называет «Хо Брайон») с сэром Дж. Катлером и господином Грантом в таверне Королевского Дуба на Ломбардной Улице. Пепус имел большое расположение к Haut Brion, который он описал как имеющий:

…хороший и наиболее специфический вкус, которого яникогда не встречал…

Вино импортированное в бочке, неизбежно окислялось, но в конце того столетия, когда стало доступным стекло, содержащее свинец и появилась возможность закрывать бутылки пробкой, вино могло долго сохраняться. Культ выдержанного вина и частных погребов стал возрождаться.

Шампанское стало популярным в Англии в результате значительного французского влияния при дворе короля Чарльза II. Его успех, возможно, даже был отражением выбора Луизы де Кероуайлл, впоследствии герцогини Портсмута, как фаворитки Чарльза.

Удивительно, но в самой Франции шампанское не утвердилось при дворе как привилегированный спиртной напиток вплоть до следующего столетия. Всегда существовала история, что форма пышной груди Марии Антуанетты повлияла на традиционную форму бокалов для шампанского, хотя это всегда казалось маловероятным. Энтузиасты обычно предпочитали пить шампанское из рифленых бокалов и несколько очень изящных бокалов восемнадцатого столетия иллюстрируют это. Независимо от причин появления шампанского и причин его употребления Джозеф де Аргент, французский торговец вином, так подытожил его роль:

Никакое правительство не могло бы выжить без шампанского. Шампанское в глотках наших дипломатов похоже на масло в колесах двигателя. Бургундское – для королей, шампанское – для герцогинь, а кларет – для джентльменов.

Так как в Британии всегда было гораздо больше джентльменов, чем королей или герцогинь, то не удивительно, что кларет был опорой британских выпивох. Вина ввозились из Бордо в течение столетий, но торговля снизилась в пятнадцатом столетии и восстановилась только во второй половине семнадцатого века – тогда же, когда появилось шампанское. Эта оживленная торговля еще раз пришла в упадок, когда вспыхнула война между Францией и Англией; производители вина из Бордо и поставщики были задавлены налогами на импорт, что ограничивало английский спрос.

Порт, последний из троицы, также стал популярным спиртным напитком в конце семнадцатого столетия.

Война между Англией и Францией, которая разорила бордосскую торговлю, дала возможность португальцам расширить свой рынок и в 1703 году Метуенское соглашение между Португалией и Англией решительно закрепило сотрудничество производителей и поставщиков порта в Португалии с пьющей публикой в Англии. Это сотрудничество, первоначально навязанное британскому народу политиками и характерными для войны налогами, упрочилось и продолжается до сих пор. Потомки некоторых британских поселенцев в Опорто торгуют еще и сегодня.