– Эй, парнишка? – услышал я голос дедушки Смедри. Он вышел из-за угла, неся раскрытый портфель, тот, что был перемазан кетчупом. – Я тебе пескобургер приготовил, ты проголодался небось?
Деятель с пистолетом крутанулся навстречу, держа ствол наготове.
– Ни с места! – рявкнул он нервно. – Стой, где стоишь!
– Чего-чего? – осведомился дед Смедри, продолжая идти.
– Дедушка!!! – заорал я, и тут-то куратор нажал на крючок.
И пистолет выстрелил.
Раздался гулкий хлопок. От стены, прямо перед дедом Смедри, отлетел здоровый кусок сайдинга. Старик продолжал топать вперед, улыбаясь чему-то своему. Выстрел его явно не озаботил.
Куратор выстрелил еще раз. Потом еще. Оба раза пули влеплялись в стену чуть впереди старика.
Будь я героем, тут бы самый момент вмешаться и напасть на маньяка, палившего в моего деда. Или совершить еще что-нибудь этакое. Ну, я не герой. Я как прирос к месту, так там и оставался.
– Так, – сказал дед Смедри. – Что тут у нас происходит?
У куратора на лице было отчаяние. Он повернулся ко мне, прицелился и выстрелил снова. И конечно, тут же произошло неизбежное. Из рукояти вывалилась обойма.
Вся верхняя часть пистолета попросту отскочила.
Спусковой крючок повис на сломанной пружине.
С обеих сторон посыпались винтики и запрыгали по бетону.
У куратора, ясное дело, глаза полезли на лоб. Остатки рукояти у него в ладони распались на части, и, словно бы для того, чтобы унизить стрелка окончательно, бывший пистолет выкинул последний фортель. Из его обломков взвился кусочек металла – невыстреленный патрон – и несколько раз перевернулся в воздухе, прежде чем звякнуть о мостовую.
Куратор остолбенело смотрел на свой пистолет, превратившийся в набор запчастей.
Дедушка Смедри остановился подле меня.
– По-моему, – шепнул он, – ты его сломал.
Куратор развернулся и дал деру. Дедушка Смедри проводил его глазами, кривя губы в улыбке.
– Как тебе… удалось?.. – выдавил я.
– Мне? – переспросил дед Смедри. – Не-е-ет, если кому что и удалось, так только тебе. Да еще и на расстоянии! Редко удается наблюдать работу столь могущественного таланта. Хотя, вообще-то, стыд и срам – уничтожить такую антикварную редкость.
– Мой талант?.. – Я смотрел на раскиданные запчасти, сердце колотилось. – Нет, я тут ни при чем. Раньше никогда такого не делал.
Дедушка Смедри спросил:
– А раньше тебе когда-нибудь угрожали оружием?
– Н-нет…
Он кивнул.
– Инстинктивная реакция, эффект паники. Когда возникла угроза, твой талант тебя защитил, даже не-смотря на расстояние. Хорошо, что этот субъект попытался напасть с таким примитивным стреляющим устройством; таланты неплохо с ними справляются. Честно говоря, Библиотекари могли бы уже и смекнуть, какой это дохлый номер – пытаться застрелить истинного Смедри из обычного пистолета. Мальчик мой, как же они тебя недооценили!
Я прошептал:
– Дед, что я вообще тут делаю? Они же меня убить собрались.
– Чепуха, парень, – ободрил меня старик. – Ты Смедри! А мы слеплены из такого крутого теста, которое Библиотекари себе даже представить не могут. Правду сказать, они столько лет правят Тихоземьем, что порядком размякли и сами этого не заметили.
Я постоял. Помолчал. Потом поднял голову и спросил:
– Так мы… в самом деле собираемся проникнуть в библиотеку? Туда, где у них… самое гнездо? А это, часом, не глупость?..
– Что ж. – Дед Смедри заговорил с несвойственной ему тихой торжественностью. – Ты можешь остаться, если не хочешь идти. Я вполне представляю, как, наверное, все это выглядит с твоей точки зрения. Все так странно, жутко и непривычно. Но и ты меня пойми. И поверь: если я говорю, что эта миссия жизненно важна, значит так оно на самом деле и есть. Мы уже совершили страшную ошибку… ладно, я ее совершил… из-за которой бесценные Пески угодили не в те руки. И я твердо намерен все исправить, пока не пострадали многие тысячи невинных людей.