– Это не повод уходить! – возмущаюсь я, хоть и понимаю, что на тренерскую службу мой учитель не согласится.

– А чем мне заниматься? Тренировать подрастающий выводок? Ты лучше меня знаешь, что теория и полигон не дадут того результата, который нужен исследователю. Только работа и только с командиром, заметь, с грамотным командиром, даст хорошего бойца. Так что завтра принимай группу!

– Почему я? – только и смог произнести я.

– А кто? – улыбнулся Иван.

– Ну… Волк, Строп, Уда.

– Волк переводится, Строп слишком импульсивный для командира, хотя боец прекрасный. А вот с нашей Удачей дела обстоят очень и очень интересно.

– Неужели беременна? – предполагаю.

– Ага, – тяжко вздыхает тёзка. – Вот не хотел я брать бабу в группу. Боец она отличный, и опыт в управлении отрядом у неё немаленький, но вот решила она родить.

– Да… Наше общество не любит матерей без мужа.

– Почему без мужа? – удивляется командир. – Она замужем уже года три.

– О… – удивляюсь. – И муж позволил ей служить?

– Да. Я вызывал его на разговор перед самым заключением брака. Он дельный мужик, препятствовать работе жены не стал. Видит, что Уда только этим и живёт, но вот продолжать род нужно.

– Да… Однако новость… – задумчиво говорю я.

– Ну, тогда будем считать, что с новостями покончено, и пришло время просьб.

– Я готов!

– Ой ли?

– Ты для меня всегда останешься учителем и командиром, и любая твоя просьба…

– Не спеши! – осаживает Иван. – Это касается моей семьи.

Я непонимающе смотрю на командира.

– Ты прекрасно знаешь, как я женился и как люблю свою семью. Но несмотря на все чувства, я мыслю здраво. Жена моя… Ну, короче, я в ней не сомневаюсь, но она человек настроения. Когда меня не станет…

– Командир?! – возмущаюсь.

– Не вопи, а слушай! Все мы не вечны, а мой диагноз ты знаешь не хуже меня. Так вот… жена моя, по моим расчётам, после меня либо замкнётся в себе и станет беречь всё наше общее от чужих рук и глаз, включая дочь, либо станет отрицать и избавляться от всего совместного, опять же включая дочь. Ход моих мыслей понятен?

Киваю. В общем-то историю его семейной жизни я знаю, и эти выводы мне не новы.

– Что ты хочешь от меня, Командир? – с тревожным предчувствием спрашиваю я.

– Чтобы ты в любом случаи женился на моей дочери. Сразу. Немедля.

– Командир?!! – я в ужасе вытаращиваю глаза.

– Не пугайся так, Вань. Мне просто нужно вывести дочь из-под удара.

– Из под какого удара? Она же с матерью остаётся.

– Подумай, – усмехается мой собеседник. – Примени моё учение и свои таланты.

В общем, резон в этом есть, но можно найти и другой способ.

– Ты, конечно, мой наставник и друг, но дай мне хотя бы подумать малость.

– Думай, только не тяни…

Я вышел с территории базы и остро пожалел, что не имею привычки таскать сигареты в кармане. Просьба Командира поставила в тупик. С одной стороны, ребёнок женского роду по закону имеет до замужества статус родителей, а после – мужа. Мужчине проще: родился, скажем, в семье рабочего класса – так и несёт эту принадлежность всю жизнь, и браку с девочкой из богемы это не мешает. Другой вопрос, что богемная дама после заключения брака станет принадлежать к рабочему классу. Да и на классовость общество делится условно.

Ну и что мне делать? При любом раскладе дочка Ивана будет страдать. Вот решит его жена сохранить память о муже. Начнёт опекать девочку, постарается пристроить в выгодный брак. И как ей там будет? Второй вариант даже не рассматриваю. Это сразу полный финиш.

Через неделю.

Весна плавно вытесняет зиму. Снег хрусткой коркой из последних сил стремится затянуть лужи. Я стою на ухоженном кладбище, сжимаю в правой руке чёрную гвоздику. Люди вереницей тянутся к изваянию проститься с хорошим человеком. А я так и не успел дать ответ. Так и не решил, как поступить.