Опуская слишком длинные, но лишенные особого смысла изначальные детали сюжета сна, я сидела в зале якобы для интервью, куда пришла чтобы дать комментарий касательно события, которое пошло согласно моему же незримому плану и намерению (потому что я этого захотела и создала предпосылки), но так словно я не имела к этому никакого отношения, потому что желаемое мной было совершено другими людьми якобы «случайно».

Мою причастность к событию проследить было совершенно невозможно, но вдруг журналистка сообщила мне, что на интервью будет присутствовать некий свидетель, который знает, как все было на самом деле.

– Что за свидетель и с чего вдруг он думает, что что-то знает? – смеясь уточнила я, так как была уверена, что нет никого, кто мог бы открыть мою тайну помимо меня, потому что мое воздействие на ситуацию было чисто магическим, и о том, что я же ее и создала своим намерением никто кроме меня не знал. В этот момент я еще не осознавала, что нахожусь во сне.

– Этот свидетель утверждает, что знает всю правду о вас, и о Мерлине.

На последнем слове я подпрыгнула как ошпаренная, ибо это имя и энергия имела для меня глубинное сакральное значение… Я отчаянно соображала, как самая глубокая тайна моего сердца может хотя бы частично быть известна другому человеку? В этот момент «свидетель» зашел в комнату.

– Что ты знаешь о Мерлине?! – недовольно и подозрительно спросила я.

– Я отвечу на твой вопрос, но сделаю это несколько позже, – как-то глубокого и многозначительно ответил он, перемещаясь по комнате. Мне тут же стало не по себе, словно бы он напоминал мне кого-то… Словно бы он сам и был…

Сначала я не успела обратить внимание на его облик, ибо первая ассоциация о нем была «свидетель», к тому же пока он двигался я не видела лица. Но вот сев напротив, я всматривалась в его черные волосы, синие глаза, и он выглядел прямо как… Тот, кого я уже очень долго не видела в своих снах…

Его облик был так глубинно знаком мне и так прекрасен, что я не могла отвести от него своих ошарашенных глаз, словно забыв уже что такое, ощущать во снах его энергетическое присутствие.

Журналистка обратилась к «свидетелю» по имени внутри сюжета, которое совершенно не имело смысла (а-ля «Роман Романович» или «Андрей Александрович», что-то очень простое, человеческое и рядовое).

– Итак, Роман Романович, расскажите нам, что вы знаете о событии и причастности к нему нашей героини? – спрашивала его она.

– Мое имя Мерлин, – только лишь и ответил он, спокойно глядя мне в глаза.

Его глаза были голубыми, почти синими, как всегда видящими меня насквозь. Ему задали еще какой-то вопрос о событии, но все его ответы игнорировали спрайт журналистки и были направлены на общение со мной.

Из его слов было понятно, что он читал меня как открытую книгу, зная, что это условное «событие» спровоцировало мое же намерение. Однако его совершенно не интересовал условный сюжет этого сновидения. К тому же он полностью осознавал, что это сон, и общался напрямую с моей Душой, каждым своим словом точно описывая то, что я внутренне ощущала…

Мне было в чем-то даже трудно смотреть на него, эти глаза были настолько осознанными и пронзительными, что казалось проникали в мою самую суть… Частично я могла влиять на его поведение, по крайней мере когда я захотела, чтобы он взглянул на меня, он это сделал. Его слова отзывались во мне до того, как он произнесет их, как телепатия, которой мы и так обладали.

Мы общались не долго, но более ценными были и не его слова вовсе, а этот смотрящий в самую душу взгляд синих глаз, оставляющий слишком сильный отпечаток в подсознании, как вновь оживающее воспоминание обо всем, что мы прожили… Как вечную неразгаданную загадку моего сердца…