К Алисе тоже не однажды подкатывались накачанные красавчики, но, кроме бесполезного поедания ее взглядами, дело не двигалось, потому что за их внешней привлекательностью стояла явная умственная недостаточность. Алиса поделилась как-то этим ценным наблюдением с Денисом. Он сразу перевел все это в ян/инь-координаты и заключил, что рожденный ползать-летать не может.

Иногда внешне привлекательным людям противоположных полов везло. Во всяком случае, им так казалось какое-то время, но связь между ними и Алисой бывала недолгой. Подобного характера мысли посещали Алису каждый раз, когда она заходила в здание клуба. Среди посетителей было много и таких, как она, не любящих спорт, но тем не менее посвящающих свое свободное время нелюбимым занятиям добровольно ради великой кардиоваскулярной цели. И стройности.

Для понедельника место было довольно занято. Несмотря на настенные печатные запрещения крепких парфюмерных запахов, ругательств и выделения нечленораздельных звуков, сопровождающих поднятия весов, в зале пахло букетом из дорогих духов и пота.

Алиса полюбила этот запах со второго раза. Он напоминал ей работу в ресторанах и поднимал настроение.

Пока ее любимый тренажер в углу у зеркальной стены был занят молодым парнем, бегущим со скоростью курьерского поезда, она решила позаниматься своими руками. Мысль о том, что черес несколько дней ей придется быть в купальном костюме в компании мужчин подтолкнула ее к пирамидке с гантелями. Алиса выбрала парочку ярко-голубых, но не слишком легких, прочитала в зеркальном отражении своей футболки мудрость бодибилдеров и приступила к упражнению. Она расположилась с таким расчетом, чтобы даже если кто-нибудь из знакомых и будет в зале, то ее не заметил.

Наконец-то ее тренажер освободился – парень-локомотив, не снижая скорости, пересел на гребную машину и задвигал рычагами, как профессиональный загребной. «На суше и на море», – подумала про него Алиса с завистью и поспешила занять тренажер.

Все было готово к восхождению: циферблаты еще не пройденных расстояний и не потерянных калорий подмигивали зеленым и красным. Контрольный ноль пульсировал в ожидании нажатия на кнопку «старт».

Маленький дирижер в Алисиной голове постучал своей палочкой по пюпитру, и ненавидимая увертюра к опере «Руслан и Людмила» сорвалась, как с цепи свора гончих собак. Алиса не любила увертюру, но какие-то скрытные силы внутри ее сознания запараллелили нелюбимую музыку с нелюбимыми ходьбой и бегом. Она видела прямую связь в противоборстве этих двух явлений ее бытию: аккорды гремели в висках, и лента тренажера быстро скользила под ногами, стремясь вывести ее из равновесия и уронить, заставить сдаться и не потерять обещанных калорий. Через пару минут, когда аккорды поутихли и зазвучал лейтмотив Людмилы, Алиса поймала дыхание. По телевизору показывали видео с Гвен Стефани. Алиса подумала: «Как хорошо, что я не блондинка и уже не пою. Интересно было бы ее послушать без сопровождения. С такой внешностью голос совсем не важен. С такими ногами…» Она поймала себя на мысли, что думает не о том, о чем хотела. Поездка к Асунте была на повестке дня. Матвей и Денис проплыли в Алисином сознании, как пока неутвержденные кандидаты в попутчики, но мысль стремилась дальше. «А что если взять Самца», – вспыхнуло аварийной лампочкой в ее заглазье. Кровь прихлынула к вискам, несмотря на плавность мелодии.

Они с Самцом видели друг друга несколько раз на протяжении пары лет, но были незнакомы и даже не улыбались друг другу при встречах. Он тогда еще не был Самцом в ее сознании. Алиса и не обратила бы на него внимания в первый раз, если бы не особые обстоятельства. Она тогда еще пела в кабаке. Как-то раз, когда они с Асунтой собирались выходить на сцену после второго перерыва, а музыканты уже сидели на местах, на сцену с площадки запрыгнул парень, достал из кармана червонец и протянул его гитаристу…