На моей сумке не было ни одной железной «штучки». Но он не хотел этого слышать.

Мы ехали по трассе и искали то место, которое было целью нашей рабочей поездки. Внезапно я увидела указатель на «то место». Автоматически я воскликнула «направо» и подняла правую руку в сторону указателя, даже не прикасаясь внешней стороной ладони к стеклу, как он скомандовал:

– Возьми салфетку и срочно протри стекло!

Я попыталась ему объяснить, что даже не успела дотронуться до его наичистейшего стекла, но он сказал, что в его машинке – такие правила и, если я этого не сделаю, я буду мыть всю его машину за свой счёт.

Когда мы вышли из машинки, первым делом он открыл багажник, где помимо всяких коробочек с какими-то вещами пряталась… линейка. Он достал линейку и начал что-то измерять.

– А чего это ты делаешь? – удивлённо спросила я.

– Пока мы ехали, коробочки несколько изменили своё месторасположение в багажнике, а они должны стоять каждая на своём, строго отведённом ей месте, и так, чтобы не соприкасаться друг с другом и со стенками багажника. Потому что, когда я буду продавать эту машинку через десять лет…

Я сделала глубокий вдох и выдох.

На обратном пути он купил два пирожка. Когда мы вернулись в офис, я посмела намекнуть ему о том, что пирожка – ДВА. Он любезно предложил мне забрать один из двух пирожков себе. Я едва начала было развязывать тоненький пакетик, как он осуждающе посмотрел на меня и разочарованно произнёс:

– Ты НЕ ТАК развязываешь пакетик! Дай сюда, я научу тебя, как это надо делать…

С тех пор я не ем пирожков.

Однажды перед самым Новым годом одна из наших сотрудниц получила долгожданную сувенирную продукцию, и в частности ежедневники с тиснением – там должен был быть логотип нашей компании, вернее, компании этого Мальчика. Он попросил меня проверить. Я проверила. Насколько я могла это сделать. И принесла проверенный ежедневник ему.

Мальчик взял в руки… линейку.

В результате его замеров выяснилось, что все буквы логотипа на ежедневниках в этом году на полмиллиметра (!!!) выше, чем на ежедневниках прошлого года. Поэтому всё надо было срочно переделать.

Я вдруг засмеялась. Я подумала, что, наверно, у него дома под подушкой тоже спрятана линейка. И может быть, даже не одна…

Хорошо, что Мальчик не умел читать мысли.

Иногда я читала ему свои заклинания. А он читал мне мораль.

– Ты хочешь стать Богом? – спросила я его однажды.

– Я хочу стать Королём… – неожиданно ответил он.

– Но Короли и мораль – это не очень совместимые вещи, разве нет? – произнесла я.

Он промолчал.

Бывало, что ему чего-то очень хотелось. Чего-то такого человеческого. Я видела, как он мучился, раздираемый противоречиями, потому что это было совсем НЕ правильно, но он этого ОЧЕНЬ хотел. Тогда он начинал разговаривать сам с собой вслух, выстраивая логическую цепочку последствий того, что будет, если он сейчас поступит НЕ правильно. Мне было даже жалко этого Мальчика. Потому что в целом он был всё-таки светлым.

Однажды я решила показать ему одну игру. Я сняла кольцо и подвесила его на нитку:

– Задавай любые вопросы и смотри внимательно на мою руку. Если увидишь, что кольцо вращается по часовой или против часовой стрелки, потому что это МОЯ РУКА его вращает, скажи.

Он засмеялся, но вопросы всё-таки задал. Потом внимательно смотрел. Очень внимательно.

– Ну… не знаю я. Но это НЕ правильно!

Вся его жизнь до последнего дня была расписана по минутам и событиям. Как ему это казалось. Он совершенно не допускал того, что существует ещё иная, отличная от его планов, Высшая Сила.

Я вдруг вспомнила, как однажды мы обедали в столовой. Нас было четверо. Он обсуждал с кем-то из нас, но явно не со мной, 999-ю серию какого-то телесериала. Внезапно он обратился ко мне: