Едва Дед Мороз со Снегурочкой покинули садик, как помощники представили следователям бабушку из соседнего дома, утверждая, что та – важный свидетель. Пенсионерка, довольная большим вниманием к собственной персоне, вела рассказ неторопливо, с большими отступлениями, норовя между делом нажаловаться на шумных соседей и бездельника дворника, не скалывающего лед, так что милиционерам пришлось запастись терпением. Зато когда старушка дошла до главного, затраченное время оправдалось сторицей.

– Варю я, значит, щи… – далее следовало подробное перечисление ингредиентов с указанием их цены и вкусовых качеств. – Потом гляжу в окно, а они лезут. – Наступила эффектная пауза.

– Кто лезет?

– Куда лезут? – уточняющие вопросы вырвались у измученных следователей одновременно.

– Как кто? Дед Мороз со Снегурочкой. Прямо из окна. Вот, думаю, дожили: теперь даже Дед Мороз через дверь не ходит. А они так шустро, шустро… и бежать, только пятки засверкали. Я еще подумала, что совсем артисты с ума посходили.

– А мешок у них был? – Капитан Морозов победоносно поглядел на подчиненного.

– Был. Здоровенный такой! Как от картошки, только красный.

Теперь оставалось только определить время происшествия. Однако тут возникли проблемы, потому что щи давно сварились, а что в тот момент передавали по радио, пенсионерка, слушавшая его целый день, вспомнить не могла. Она, конечно, изо всех сил пыталась, но каждый раз выдвигала новый вариант, посему милиционеры были вынуждены попытки прояснить данный вопрос оставить. Узнали они только, что свидетельница, страдавшая бессонницей, вставала ни свет ни заря, так что время могло быть любым, начиная с раннего утра.

– Итак, у нас есть свидетель! – Капитан Морозов довольно потер руки и пригладил усы.

– Но другие свидетели говорят обратное, – не сдавался лейтенант.

Конец ознакомительного фрагмента.