Ладно, будем выкручиваться с учетом того, что имеем. Развернув на половине обзора личные дела всего взвода и наслоив файлы друг на друга так, чтобы были видны только имена и фотографии, начал спешно осматриваться по сторонам, подзывая к себе тех людей, ну и мутантов, которые были в моем списке.

– Картос! – обратил на себя внимание того авторитета, с которым ехал в одном транспорте. – Решай, ты продолжаешь тянуть на себя одеяло, но тогда мне становится плевать на тебя и твое окружение, выживайте, как хотите. Или слушаешь мои приказы, и тогда я ставлю тебя командиром отделения, и всеми силами стараюсь, чтобы мы все выжили.

– Какие гарантии, что ты просто не прикроешься мной и мужиками, если это будет тебе выгодно?

– А какие, по-твоему, могут быть гарантии в нашем положении? Могу только дать свое слово, тебя устроит?

– Слово «Кровавого Скурфа»?

– Да! – задавил я в себе злость, попытавшуюся вспыхнуть от надоевшего уже прозвища.

– Меня устроит! Я, Картос, готов пойти под руку Кровавого Скурфа до тех пор, пока он не нарушит кодекс, либо пока он не отпустит меня на вольные хлеба.

– Я услышал!

– Я услышал!

Одни и те же слова из более чем двух десятков голосов донеслись до меня с разных сторон того столпотворения, в которое превратился строй после ухода местного командующего. Я не совсем понял, что произошло, но, похоже, я только что влип в какой-то кодекс правил местных бандитов. А самое паршивое, что разбираться, как обычно, придется по ходу дела.

– Батя просил за тобой присмотреть, – подойдя ко мне почти вплотную, негромко проговорил Картос. – Он сказал, что ты правильный мужик и много для нашего брата сделал. Так что не по понятиям это, бросать правильных людей без поддержки.

– К чему тогда была та выходка в транспорте?

– Ну, то, что Батя за тебя слово держал на сходке, еще не значит, что тебя не стоило пощупать. А то вдруг Батя переоценил тебя, и прогнешься при первом же наезде.

Окинув взглядом собравшихся вокруг меня, заметил, что только единицы из всех прибывших рванули к расположившимся невдалеке открытым складам для получения снаряжения. А вот основная масса наблюдала за нашим с Картосом диалогом, и даже переговаривались шепотом, чтобы нам не мешать.

– Не криви извилины, бригадир, – заметив мой взгляд, с весельем в голосе Картос похлопал меня по плечу. – Это тебя в одиночке держали, а остальные уже давно успели перетереть за жизнь, кто чем дышит, под кем ходит, да и вообще правильные люди собрались или беспредельщики не по делу. Мутики, ну эти, мутанты там, псионы, вообще на тебя чуть ли не молятся, да и часть из них какой-то дед за тебя просил…

– Старый, – машинально поправил я его.

– Ага, он самый. Силовики тоже за тебя горой стоят, да и часть мужиков с дна к ним в бригаду присоединились, там какой-то отставной вояка мазу за тебя тянет. Есть еще какие-то непонятные вояки, держатся отдельно, но мы с ними перетерли, они за тобой вообще готовы в огонь и в воду, правда, сначала чуть на перо друг друга не взяли, они о каком-то Соколе слово держали, а оказалось – о тебе говорят.

– Хм… Получается, тут большинство без вопросов мои приказы выполнять будет?

– Ну, есть, конечно, залетные, типа того «Пончика», что с нами ехал, но они сами не знают, чего хотят. А всяких ренегатов и беспредельщиков еще на этапе на перо взяли, так что с этой стороны проблем не будет.

– М-да… Думал, придется мозг ломать да постоянно ждать удар в спину, а все так обернулось.

– Ну а что ты хотел, тебя же нынче любая крыса с дна знает, и что ты сам можешь, и к чему ты людей можешь привести, а жить каждому хочется. Да и влиятельных друзей у тебя оказалось очень много, настолько много, что даже местный начальник пеной исходит, ведь ему популярно объяснили, что если не хочет проблем, то лучше в сторонке постоять, а не командовать тут направо и налево.