С 1806 года в России стали создаваться «Запасные рекрутские депо», в которых под руководством опытных боевых офицеров рекруты проходили девятимесячное военное обучение.

Это позволяло по мере надобности полков в пополнении направлять в армию уже приученных к воинской дисциплине и обученных воинским наукам солдат, обеспечивая постоянную боеспособность этих полков, не выводя их на время из состава действующей армии.

Плановые рекрутские наборы проводились в ноябре каждого года.

Как взрослый мужчина – кормилец семьи, Макар не мог позволить себе загул перед призывом, как это было принято у молодых – двадцатилетних.

А вообще, рекрутские обряды в России, в частности в крестьянской среде, в отношении призываемых на двадцать пять лет воинской службы мужчин, укоренились давно и сводились к практически годовому загулу новобранца.

Гуляющий и развлекающийся кандидат в рекруты в этот период освобождался от работы. Его жалели, считая чуть ли не уже погибшим. В этот год домашние часто гадали, пытаясь повлиять на его судьбу.

И хотя друзья Макара по несчастью всю последнюю неделю до призыва с песнями и плясками активно гуляли на прощальных вечеринках, сам он лишь с утра за сутки до призыва сходил на кладбище в Нижней Берёзовке, поклонившись праху отца, и навестив свёкра Михаила Лаврентьева. Днём он попрощался с друзьями и родственниками, со знакомыми с детства уже пожухлыми лугами и полями, рекой Илимдиг и её притоком Кармалеей, с родным домом, пустым огородом, садом без яблок и баней. Вечером дома его мать Евдокия Петровна и жена Татьяна сели за гадание по караваю хлеба на пороге, якобы показывающему дальность его места службы от дома.

Утром, получив благословение от матери, попрощавшись с женой и детьми, взяв с собой запас еды на несколько дней и горсть родной земли в маленьком холщёвом мешочке на груди, Макар Фёдорович Комаров отправился в путь, попросив не провожать его. И женщины, осеняя родной образ крестным знамением, долго смотрели вслед удаляющейся в неизвестность подводе, пока она не скрылась за перелеском.

Увидят ли они его когда-нибудь? Ведь раньше редко кто из рекрутов возвращался домой. Но в этом печальном событии было и своё неоспоримое преимущество. В результате воинской службы Макар теперь выводил себя и свою семью из крепостной зависимости, фактически из неволи.

И все его последующие потомки были ему за это весьма благодарны.

После прохождения девятимесячного обучения в Запасном рекрутском депо Нижнего Новгорода Макар Фёдорович Комаров попал служить в знаменитый и легендарный Муромский мушкетёрский полк.

Среди множества славных победных походов полка было и его вхождение в 1760 году в Берлин, и решение исхода сражения с турецким десантом под Кинбурном в 1787 году в составе армии генерал-аншефа А.В. Суворова. А после заключения мира со Швецией, с 1792 года полк находился в Польше сначала в местечке Мир, а в 1794 году под Хельмом, участвуя в подавлении конфедератов.

В 1796 году при императоре Павле I Муромский пехотный полк был переименован в мушкетёрский полк.

А с 1801 года Александр I вернул полку название Муромский.

В военных кампаниях 1806 – 1807 годов, входящий в корпус генерала Леонтия Леонтьевича Беннигсена полк, под командованием полковника Александра Алексеевича Тучкова, участвовал и отличился в сражениях при Пултуске, под Гейльсбергом, Прейсиш-Эйлау и Фридландом. Но, попавший в действующую армию лишь к осени 1808 года, рядовой второго батальона Макар Фёдорович Комаров не успел поучаствовать в этих сражениях.

В сентябре 1809 года Муромский полк вошёл в состав 2-ой бригады 3-ей пехотной дивизии генерал-лейтенанта П.П. Коновницына, с октября 1810 года имея в своём составе три мушкетёрских батальона, в свою очередь состоявших из одной гренадерской и трёх мушкетёрских рот. При боевом построении батальонов взводы гренадёрской роты размещались по флангам, 1-ая и 3-я мушкетёрские роты – в центре по фронту, а 2-ая – в резерве в тылу.