Второй попаданец вполне мог оказаться из одной из тех стран, где давно уже от продвижения извращений перешли к травле нормальности. Так что исключать какого-нибудь трансвестита в роли другого гостя этого мира не следовало.

– Значит, ходит далеко, Вика, – предположил Флемм. – Иначе о нём или о ней уже бы услышали.

– Вот видишь, ты сам понимаешь, как важно лишний раз не раскрываться. А если ходит рядом, только не такой глупый, как я?

– Вика! – обиделась за подругу Эрна.

– Хорошо. Более предусмотрительный, так скажем. Флемм, наверное, ты прав. Мой коллега сейчас вряд ли близко. Но я всё равно хочу узнать, кто он, причём раньше, чем он узнает обо мне. Понимаешь? А значит, нужно, чтобы даже в Ордене про меня ходили только слухи, а не знания. Разумеется, самых доверенных людей это не касается, да и слухи должны вносить больше путаницы, чем ясности. Ну и второе – как раз то, о чём я вначале и говорила – мы его должны найти и сделать это не затягивая. Мне тревожно, Флемм, – призналась она. – Вдруг этот второй – какой-нибудь Чикатило или вообще мразь вроде Гитлера.

Магистры переглянулись, но уточнять не стали. Им и по тону шефа был понятен смысл её слов.

– Ты обязательно его найдёшь. – Флемм взял Вику за руку. – Такие не могут оставаться незаметными. Но ты забыла нам напомнить третью задачу. Помнишь, как при первой нашей встрече ты мне сказала, что надо стать сильнее любого врага?

– Помню. Но про это я вам уже и так все уши прожужжала.

– Так, может, тебе стоило рассмотреть предложение нашего короля или хотя бы Урании…

– Флемм! – Вика возмутилась. – Ты с ума сошёл! Чтобы я с этим козлом в одну постель?.. Мне этот трон королевы и даром не нужен!

Для большей выразительности своих слов Вика при каждой фразе поднимала их с Флеммом сжатые руки и била ими ему по коленке.

Король Датора, омолодившись и резонно предположив, что магиня Тень и себя в старухах не держит, во время аудиенции предложил невидимой ему могущественной женщине руку, сердце и место рядом с собой – в постели и на троне. Впрочем, был готов заключить союз и без общей кровати.

Вика тогда его чуть не прибила от злости. Хорошо, что Эрна, присутствовавшая при том разговоре, рассмеялась, переведя ситуацию в комическую.

– А титул от Урании? Графский? – проявил упорство магистр науки.

– Проехали, Флемм. Никакие титулы мне не нужны. Да и не в них сила, брат. В тебе, в Эрне, в Лагисе, в Алеке, в Урании, да даже и в Шторме – вот где моя сила, а не на конце иглы. А если ещё и Дебор согласится, да и других нужных людей в Орден соберём – сдайся, враг, умри и ляг. Орден – рука миллионопалая, сжатая в один громящий кулак, – перефразировала Вика строку из запомнившегося ей стихотворения Владимира Маяковского.

Эрна в разговор не лезла, но слушала внимательно.

– А я бы не отказалась быть графиней. Вика, а вот Лагис, он ведь и граф Акула – ему титул Кальвин подтвердил, – и магистр, великий магистр. А мне, а я… я могу…

– Да ерунда вопрос, – засмеялась Вика. Её насмешило восторженно-мечтательное выражение лица вчерашней крепостной девки. – Сделаем. Только вот ты посмотри, какие красивые яркие звёзды над головой. Видишь? А как луна отражается в воде озера? Здорово ведь? – Не согласиться со словами Вики было просто невозможно, и Эрна кивнула. – Как думаешь, Налья Оминская, графинька наша, или Урания, или Кальвин – они когда такое видели?

– Я буду часто смотреть, – убеждённо сказала подруга.

– Если позволишь, я тоже буду вместе с тобой, – смущённо сказал Флемм.

Посмотрев на этих двух голубков, Вике оставалось только порадоваться за них. А графские титулы она своим людям сделает, раз хотят. Чем бы, как говорится, дитё ни тешилось.