Честно говоря, после откровенного нашего отечественного наплевательства на все эти «памятники старины», до сих пор успешно продолжающегося, несмотря на все патриотические всхлипы с трибун разной высоты, такое отношение к собственной истории не могло не вызывать уважения. Становилось ясно, что не всё было уж столь неблагополучно в том самом Датском королевстве, как некогда утверждал устами принца Гамлета Вильям Шекспир… Хотя к этому вопросу мы ещё вернёмся…

Вот в такой удивительной стране и оказался вдруг Алексей Козлов.

…Это была его первая загранкомандировка, и мог ли он тогда помыслить, что Дания станет первой из тех 86 стран земного шара, которую ему придётся посетить! И это – тот самый вологодский парнишка с дощатым сундучком с навесным замочком, приехавший в 1953 году «покорять Москву»…

Козлов возвратился в Москву, очевидно, ощущая себя без пяти минут «карьерным дипломатом» и очень надеясь в обозримом будущем поехать вновь в спокойную и уютную сказочную Скандинавию. Но, как говорится, «человек предполагает, а Бог располагает» – на небесах (точнее, в некоторых «высоких кабинетах») ему была предначертана совершенно иная судьба.

«…Вызвали меня трое людей, одетых в штатское, и предложили мне пойти работать в разведку. Я им сказал, что с удовольствием пойду, но ни в коем случае не буду заниматься писаниной – только оперативной работой.

– Вы что, тогда уже имели некоторое представление о разведывательной работе?

– Никакого! Потому и подумал: раз я в оперативной работе ничего не понимаю, то наверняка меня на писанину посадят…

– Не посадили?

– Вот эта шишка, видите, на этом пальце – у меня как раз от оперативной работы и выросла. Потому что без писанины никогда не обойдёшься – особенно, когда приедешь из командировки. Там только сиди и пиши!

Прошло некоторое время – меня вызвали на Лубянку. Кстати, я там был один-единственный раз за всё время моей работы в разведке. В кадрах спросили: “Ты читал ‘И один в поле воин’[31]?” Это была очень известная книжка. “Да”, – говорю. “Хочешь так же работать?” – “Хочу”. И все!»[32]

Есть и ещё одна причина того, почему Алексей сразу же принял предложение «товарищей в штатском». Один из его коллег вспоминал: «Он мне говорил, что с радостью согласился потому, что, несмотря на престижность вуза, далеко не все выпускники попадали в те годы на дипломатическую работу. Некоторые вынуждены были трудиться где-нибудь на границе, в таможне – там, где требовались иностранные языки и те знания, которые они приобретали в своём вузе».

Что ж, к выпускному курсу Козлов уже не был тем наивным провинциальным мальчиком, каким он приехал в Москву, и понимал, что даже самые радужные ожидания могут взять да и не сбыться. Это относительно уверенности в том, что по выпуску он непременно должен был попасть на дипломатическую работу… Конечно, очень хотелось, но…

«Вообще, я не думаю, что для Алексея Михайловича это предложение было такое уж неожиданное, – высказывает свою точку зрения С.С. Яковлев. – У них почему-то в МГИМО эта тема, службы в КГБ, среди студентов циркулировала. У нас, например, в МГУ, на мехмате, где я учился, а потом на вычислительной технике, эта тема не поднималась: никто не говорил, мол, хорошо бы попасть в КГБ. А там эта тема циркулировала – как не самый худший вариант трудоустройства. Предложили ему – и он принял это предложение».

Вслед за генералом разведки мы также наивно удивляемся: и почему это питомцы «дипломатического вуза» думали о перспективах работы в госбезопасности? Словно бы и иностранные посольства на нашей территории не были на достаточно много процентов (точнее не скажем, везде по-разному) укомплектованы кадровыми сотрудниками тамошних спецслужб…