Сейчас была только я и бескрайний океан.

Солнце светило ярко, мне не нужно было зажмуриваться, чтобы посмотреть на него. Но это не то солнце, которое могло согреть меня. Я не чувствовала его тепла, не ощущала его лучей. Я мертва, а мертвые не способны ощущать жизнь вокруг, они могут только наблюдать за ней. Тот, кто являлся моим истинным солнцем, сейчас находился на том берегу, куда таким, как я, запрещено ступать, – в поселении оборотней. А может, он нес дозор, патрулируя леса и охраняя людей. Он способен меня воскресить, вдохнуть в меня жизнь, заставить сердце биться. Его тепло – единственное, что было способно меня согреть.

Перевернувшись на живот, я ушла под воду с головой. Когда стоишь на обрыве, вода вдалеке кажется непроглядно черной, но на деле она насыщенно-синяя, и я отчетливо видела косяки мелкой рыбы, проплывающей подо мной, медуз, размахивающих пышными юбками, мелкие водоросли, качающиеся в искаженных лучах солнца. Коснувшись ногами дна, я пошла к берегу. Какое это странное и приятное чувство – идти под водой, когда над головой до поверхности несколько десятков ярдов. Волосы будто ожили, они колыхались в такт океану. Здесь невозможно не почувствовать себя частью чего-то, когда вода поглощает тебя, ты чувствуешь ее с каждым шагом, каждым взмахом руки, каждой попыткой вдохнуть. Но я вампир, и мне вовсе не обязательно дышать. Еще одно напоминание, что я мертва.

Пожалуй, сегодня я вернусь домой пораньше, поймаю Криса и заставлю выслушать извинения. Он был нужен мне, без него я тонула, и, кажется, на этот раз мне не выбраться. И чего уж там скрывать, я скучала по своему другу, скучала по его шуткам, по легкому обществу, по веселым заплывам в океане. Возможно, я даже предложу ему поохотиться ночью в Канаде.

Ловко взобравшись по скале, я уже хотела одеваться и бежать домой, но вместо этого тупо уставилась на пустую землю.

– Это что, шутка?

Одежда, которую я оставила на берегу и привалила камнем, чтобы ее не унесло ветром, исчезла. Камень-то был на месте, а вот под ним пусто. Я огляделась по сторонам – платья нигде не было. Принюхалась – волчий след свежий, оборотень ушел не больше получаса назад. И что это значит?

Ну отлично…

Я шла не спеша, стараясь не позволить украденному платью испортить мне настроение. Я должна была настроиться на разговор с Крисом, найти правильные слова, ведь ему уж точно не лучше, чем мне. Хотя что можно сказать человеку с разбитым сердцем, чтобы забрать его боль?

Под босыми ногами хрустели хвойные иголки и сухая кора деревьев, листья папоротника щекотали голые ноги. Я почти дошла до границы нашей территории, когда почувствовала приближающийся комок. Будто кто-то стучался в мою душу, желая заставить почувствовать свои страхи и мечты. Тук-тук.

Из-за высокого замшелого дерева справа показался волк: серый, с добрыми-добрыми горящими огнем глазами. Оборотень неизменно приходил ко мне каждый день с тех пор, как я стала плавать в океане. Он был меньше тех, кого я видела на сражении. Гораздо меньше моего трехцветного волка. А значит, этот оборотень совсем молоденький и слабее других. Но он все равно не боялся меня, и я старалась не давать ему повода испугаться.

– Привет, – улыбнулась я волку. Он скептически осмотрел меня, в его глазах я прочитала безмолвный вопрос.

– Кто-то из ваших зачем-то украл мою одежду, – пояснила я свой внешний вид.

Волк прищурился, вытянув шею, как вдруг он задрожал. Я уже давно поняла, что так выглядит смех оборотня в волчьем обличье. Джонатан показал мне…

– Ну и зачем? – возмутилась я, поняв, отчего волку стало так весело.