Поскольку основной задачей России отныне является охрана собственных границ и так как Англия уже не может быть эффективным союзником России в этом деле, то все усилия русской дипломатии нужно направить на нейтрализацию Франции, ибо она – единственная страна, которая может угрожать границам России.

Нейтрализацию Наполеона Куракин предлагал осуществить не методом отказа от любых союзов (как предлагали Н. П. и С. П. Румянцевы, Н. С. Мордвинов, а ранее В. П. Кочубей), а через «объятия»– заключение с ним союза, которого он столько раз домогался. Но этот союз должен носить характер сепаратного соглашения и не содержать никаких обязательств России вести войну против Англии. В основе этого союза, по замыслу Куракина, должна лежать идея разделения сфер влияния на Европейском континенте: «Когда же соединятся и в совершенное по европейским делам единогласие вступят сии два государства, могуществом своим сотворенные одно для первенства в севере, другое для первенства в западе Европы, тогда будут оные, без малейшего противоборства, законодатели и сберегатели спокойствия и блаженства оной». Куракин допускал, что и в рамках такого союза интересы России и Франции будут пересекаться, но оба государства «в видах и пользах своих нелегко и нескоро друг с другом столкнутся и друг другу вредить могут».

Не ограничиваясь высказыванием принципиальных соображений, Куракин предложил практические шаги по реализации такого союза. Прежде всего Россия должна во всеуслышание заявить, что она готова защищать свои границы. Для этого надо усилить русские пограничные армии на западе и юге и заручиться оборонительным союзом с Пруссией. Лишь после этого послать в Париж неофициального представителя для выяснения намерений Наполеона. Когда это будет выполнено и Франция согласится на предварительное предложение России о союзе на вышеуказанных условиях, начать второй, официальный, этап переговоров о союзе. Куракин предложил уже сейчас начать составление проекта франко-русского договора о союзе.

Далеко не все прогнозы Куракина относительно действительной эффективности франко-русского союза для России были правильны. Так, была обречена на провал (и в этом Куракин убедился лично, будучи в 1808–1812 гг. русским послом в Париже) надежда на то, что союз с Россией обуздает экспансию Наполеона в Европе. Не были правильными и предположения об отдаленности столкновений интересов России и Франции.

Но в доводах Куракина содержалось одно очень рациональное зерно – борьба против Наполеона путем военной нейтрализации его империи в рамках союза, в основе которого лежала прежняя идея раздела «сфер влияния» в континентальной Европе.

Предложение Куракина было необычным, менявшим всю систему политики России в Европе, и поэтому первоначально оно не было принято Александром I. Но старый князь, дипломат екатерининской школы, смотрел дальше своего императора и оказался прав.

В июне 1807 г. после многочисленных неудачных дипломатических и военных экспериментов Александр I вынужден был вернуться к идее Куракина. Дополненная предложениями Румянцева и Сперанского, эта концепция военной и дипломатической нейтрализации Франции дала России пятилетнюю мирную передышку для подготовки к Отечественной войне.

Еще в ходе заседаний Государственного совета большинство его членов постоянно ссылалось на незнание намерений Наполеона. Какова будет его политика в отношении Турции, Германии, Польши? Что сделает он с Италией? Каковы его планы по отношению к Англии? Доходившие из Парижа слухи были противоречивы, а своего дипломатического представителя во Франции Александр I не имел. Поэтому уже на втором заседании Совета Н. П. Румянцев предложил через торгового консула Франции в Петербурге Лессепса выяснить намерения Наполеона о возможности начала франко-русских переговоров, избрав в качестве предлога вопрос об эмбарго, наложенном в 1805 г. французским правительством на несколько русских судов в портах Франции. Дело предполагалось поручить управляющему МИД России А. А. Чарторыйскому, который должен был расширить этот частный вопрос до обсуждения всей проблемы франко-русских отношений. Предложение Румянцева было одобрено Александром I, и 18 января 1806 г. Чарторыйский имел с Лессепсом первую беседу. Переговоры продолжались по май 1806 г.