Затем Михаил снял со стены серебряное распятие, положил его на стол, накрыл ладонью правой руки и сказал:

– Так поклянемся же, братья, на святом кресте отдать все силы, весь свой ум и волю, а если потребуется, самую жизнь свою на дело избавления Руси от грядущих бедствий.

Александр положил свою ладонь поверх ладоней братьев, и они хором произнесли:

– Клянемся в этом!

Затем братья обнялись и постояли в молчании с минуту. От торжественности и святости момента у Александра, Константина и Николая навернулись слезы. Затем Александр проводил братьев до крыльца Зимнего дворца.

– В добрый путь, братья! Да не оставят нас Господь и Пресвятая Богородица! – напутствовал император братьев.

Сведения о будущем, вываленные на Александра Михаилом, произвели на самодержца Российской империи тяжелое, гнетущее впечатление. Он совершенно искренне считал, что вся деятельность его деда, отца и его самого направлена исключительно на благо империи. Он был уверен, что так же будут действовать его дети и внуки.

Поэтому известие о том, что в результате правления их династии в совсем недалекой исторической перспективе империя падет, а ее народ постигнут ужасающие бедствия, повергло его в оцепенение. Сомневаться в этом не приходилось. Чертежи винтовки, пушки, а особенно миноносца и торпеды, явленные Михаилу, не оставляли сомнений в том, что брату известна истина. Александр достаточно разбирался в военной технике, чтобы понять, что эти вооружения кардинально отличались от всего того, чем располагали все армии и флоты мира в настоящее время. Ну а детальность чертежей не оставляла сомнений в том, что это были реально действующие, хорошо отработанные виды вооружений.

Правда, визит братьев несколько поднял ему настроение. Он понял, что катастрофы можно избежать. Однако ему захотелось понять, как так случилось, что верная опора империи, её дворянство, подвело свое государство. Какие именно факторы привели империю к краху. Для этого и пригласил младшего брата, чтобы понять причины катастрофы.

Поздоровавшись, братья присели за стол в кабинете Александра.

– Брат, а ты уверен, что нас никто не подслушивает? А то придворная публика весьма любопытна. И уши у них длинные. А любопытство по поводу наших незапланированных встреч у них уже дошло до предела.

– Не волнуйся, у дверей гвардейцы, они никого к дверям не подпустят.

– А они сами?

– Двери в Зимнем толстые. Если говорить как обычно, вполголоса, то ничего они не услышат.

– А нет ли тут каких-нибудь слуховых окон, вентиляционных решеток или скрытых междуэтажных люков?

– Насколько я знаю, ничего такого здесь нет. Но проверить следует. Я распоряжусь.

– Тем не менее, пока дивизия охраны секретов не создана, предлагаю все обсуждения проводить у меня во дворце. Там я уже принял в моем кабинете все меры против подслушивания разговоров. Предлагаю сейчас поехать ко мне.

– Мне кажется, ты чересчур острожен. Но береженого Бог бережет. Поехали к тебе.

По дороге в коридорах и в карете братья вели нейтральные разговоры об опиумной войне в Китае и интересах России в ней. Говорили о возможных территориальных приобретениях России на Дальнем Востоке, чтобы увести любопытствующих придворных по ложному следу.

Расположились в кабинете Михаила.

– И какие же особые меры от подслушивания ты принял? – поинтересовался Александр.

– Все смежные помещения со всех сторон, снизу и сверху сейчас пусты. Гвардейцы стоят за дверями всех соседних помещений. Стены кабинета простуканы на предмет полостей. Вентиляционные ходы заделаны. Приток и вытяжка воздуха из кабинета ведут прямо на улицу. Отопительные воздуховоды в стенах перегорожены несколькими стальными решетками. У выходов воздуховодов на чердаке и крыше тоже стоят караульные.