Если бы классическая баллада Жуковского «Ночной смотр» не была переведена из Цедлица спустя четверть столетия, в 1836 году, в мемельско-потсдамских жестах русского и прусского монархов можно было бы заподозрить сознательную инсценировку балладного сюжета – с заменой Наполеона Фридрихом Великим:

Но не только «Ночного смотра» – вообще никакой балладной традиции в тогдашней российской словесности еще не было. Царь как бы упреждал поиски жанра, сочинительствовал в истории, путая черновики с беловиками и надеясь позже выправить неудачные места, прояснить смысл туманных намеков.

Его словно бы и не очень волновали реальные исторические следствия «литературных» жестов.

ГОД 1804.

Начало формирования антифранцузской коалиции.

ГОД 1805.

Присоединение к ней Швеции.

Март.

Подключение Англии.

Июль.

Вступление Австрии.

Октябрь.

Потсдамская конвенция с весьма туманными перспективами участия Пруссии в коалиции в обмен на вхождение в ее состав Ганновера.

Ноябрь. 20 / декабрь. 2.

Аустерлицкая битва; первое горькое поражение русско-австрийских сил.

ГОД 1806.

Отказ Франции от обещания признать Ганновер за Пруссией.

Сентябрь. 24.

Объявление Берлину войны.

Октябрь. 16.

В России обнародован Манифест о начале войны с Францией.

Декабрь. 14/26.

Бой под Пултуском, чудом выигранный Беннигсеном…

Только после страшного боя при Прейсиш-Эйлау (26–27 января / 7–8 февраля 1807-го; 26 000 убитых и раненых; отзыв Наполеона: резня), только после разгрома русской армии 2 июля 1807 года под Фридландом Александр решает вступить в мирные переговоры с Наполеоном – впервые не поставив Пруссию в известность и лишь в последнюю минуту успев занять вакантное место союзника Франции, на которое претендовала Австрия…

Пружина интриги приводилась в действие все тем же историческим парадоксом: дитя революции, Наполеон, оказался слугой регресса и самовластительным злодеем, просвещенный абсолютный монарх Александр явится олицетворением прогресса и освободителем народов. Наполеон делал ставку на игру случая, на удачу, на попутный ветер; своим примером он разрушал незыблемые основания всех государственных концепций XVIII века; Александр, будучи государем планомерным, возвращал европейскому миру почву под ногами, делал историческую перспективу обозримой, будущность – просчитываемой. (Кажется, Талейран «прочел» тайнопись Александра Павловича; когда русский царь в апреле 1804 года, после расстрела герцога Энгиенского, послал Наполеону резкую ноту, Талейран в ответе прозрачно намекнул на способ устранения Павла; так монарх, желавший стать олицетворением законности и либерального порядка, «Антинаполеоном», был жестко уравнен в правах с революционным самозванцем, которому противостоял.) Недаром в 1806 году по праздничным и воскресным дням в церкви читается Объявление Священного синода Русской Православной Церкви о Наполеоне, замыслившем созвать «синедрион еврейский», дабы объединить иудеев и направить их на низвержение церкви Христовой и утверждение Наполеона как нового Мессии, Лжехриста.

Конец ознакомительного фрагмента.