Когда Авраам предпочел Бога своему единственному сыну
Как пост влияет на нас, каким образом помогает нам не превратить дары Бога в наших «кумиров», не впасть в зависимость от них? Вспомните об Аврааме, почти принесшем в жертву своего сына Исаака. В тот самый момент, когда Авраам уже занес руку, чтобы убить своего единственного сына и наследника, дарованного ему Господом, «Ангел Господень воззвал к нему с неба и сказал: Авраам, Авраам! Он сказал: вот я. Ангел сказал: не поднимай руки твоей на отрока и не делай над ним ничего; ибо теперь Я знаю, что боишься ты Бога и не пожалел сына твоего, единственного твоего, для Меня» (Быт. 22:11,12). Здесь мы имеем дело совсем с иным видом поста: способностью пожертвовать даже сыном. Вовсе не из-за плохих качеств Исаака Бог призывал Авраама к этой жертве. Совсем наоборот, все произошло именно потому, что Исаак был слишком дорог отцу, который считал его очень хорошим ребенком. Более того, для исполнения обещания, данного Богом, мальчика нельзя было никем и ничем заменить. Пост является отказом не от зла, но от добра.
Но зачем же Бог призвал Авраама к такой жертве? Да затем, что это было испытание. Исполнится ли Авраам страхом Господним (Ис.11:3) так, чтобы этот страх и любовь к Богу победили бы в нем любовь к своему сыну? Бог обратился к нему словами ангела: «Ибо теперь Я знаю, что боишься ты Бога и не пожалел сына твоего, единственного твоего, для Меня». Эти слова: «теперь Я знаю», в чем их смысл? Разве Бог и без того не знал, что Авраам очень богобоязненный и послушный человек, что он ставит Бога выше жизни своего сына? Библия учит нас, что Господь «один знает сердце всех сынов человеческих» (3 Цар. 8:39; Деян.1:24); и в самом деле, «Он создал сердца всех их и вникает во все дела их» (Пс. 32:15). Зачем тогда все эти испытания? Вот как на этот вопрос отвечает К. С. Льюис:
[Меня очень волнует вопрос] если Господь наш ведает обо всем, то Он должен был бы заранее знать, что сделает Авраам, и не подвергать его такому суровому испытанию; зачем нужна была эта бессмысленная пытка? Но, как указывает святой Августин, то, что известно Богу, неведомо Аврааму, который до последнего мгновения не знал, что его послушание Господу окажется настолько сильным, что он исполнит любую Его волю. Пока мы не совершим поступка, мы не можем сказать, что совершили его. Истинность послушания Авраама проявилась в его реальном поступке; и то, что знал Бог, Авраам узнал в тот самый момент, на той самой горе. Сказать, что Богу «не было никакой необходимости проводить подобные испытания» – значит сказать, что поскольку Господь наш всеведущ, то всему, о чем Он заранее знает, не обязательно происходить на самом деле>4.
Господь хочет знать настоящее, в действительности пережитое нами предпочтение, оказанное Ему перед всеми остальными соблазнами мира. Он хочет, чтобы мы доказали Ему истинность своих намерений, настоящее, а не надуманное предпочтение Бога всевозможным Его дарам. Льюис, наверное, прав в том, что Бог мог бы и не создавать наш мир, а лишь вообразить его Себе, если бы думал, что все эти «возможности» могут с успехом заменить наши истинные поступки. Богу было угодно, чтобы Авраам приобрел свое знание через опыт, пережил бы его и тем самым «прозрел». Поступками, пережитыми нами в действительности, на деле доказавшими, что Бога мы предпочитаем всем Его дарам, прославляем Величайшее Имя Его, Его великолепие, ради которого Он и создал этот мир. Пост не единственный и не самый главный путь прославления Бога, путь, на котором проявляется, что превыше всех Его даров мы ставим Его Самого. Это всего лишь один из путей. Но именно он может послужить всем остальным.