Произнося согласие на это свидание, престарелый пастырь, казалось, трепетал невольно. В памяти его было врезано глубоко избиение товарищей, нередко случавшееся вопреки святости договоров, он спросил Монткальма: что же будет нам порукою безопасности, когда мы, безоружные, явимся пред владетелями и рыцарями?

– Чернь имеет ли право требовать поруки от благородных владетелей и храбрых рыцарей? Отвечал Монткальм, не изъятый от влияния предрассудков времени, благоприятствующих дворянину.