Крашеная стерва. Кукла, которая только и умеет, что кривляться на камеру. Мерзкое отродье.

Схватив дрянную сучку за подбородок, я заставил её посмотреть мне в глаза. Даже в скудном свете луны её светлые бледно-голубые глаза выделялись на фоне черноты ночи. По испуганному лицу размазалась косметическая штукатурка.

— Ты знаешь, кто я? — прорычал я ей в лицо.

Она замотала головой. Понимает — уже неплохо.

Наклонившись к её уху, я произнёс тихо и угрожающе:

— Я — твоя долгая и мучительная смерть, — а затем отшвырнул от себя этот дохлый шмат плоти и костей. — Бросьте её в трюм. Не давайте ни есть, ни пить. Назавтра у нас длинный и очень увлекательный день.

Энвер спокойно кивнул и поволок девку подальше с моих глаз. Я глядел им вслед.

Судя по тому, какая она дохлячка, в ней и так жизнь еле теплится. Но я приложу максимум усилий, чтобы сохранить в ней остатки сознания до самого её последнего вдоха.

5. Глава 5. Татьяна

Меня, как мешок с ненужным мусором, столкнули куда-то в темноту. Хорошо хоть развязали руки и окончательно убрали уже надоевший мешок. Правда, это не помогло мне видеть больше и лучше. Всё, что я смогла разглядеть, — что лежу на каких-то досках, а рядом нагромождены ящики с неизвестным содержимым, заколоченные наглухо.

Сжавшись в комок, я отползла в угол. Пол подо мной едва ощутимо двигался. Хотя и так уже стало понятно, что притащили меня на яхту, стоящую на приличном удалении от берега. Непонятно, в какой именно части моря мы находимся. Но, даже узнай я это, вряд ли бы решилась на побег.

Во-первых, насколько я могла судить, выход из трюма был всего один — через люк, который, естественно, заперли. Во-вторых, яхта стоит на якоре, а прыгать в открытое море, не имея лодки и не зная направления, — так себе план спасения. Перспектива встречи с акулами или с морским дном никое образом не радовала меня.

Но были перспективы и намного ближе, и не менее ужасные. Мне хотелось есть, пить и сходить по-маленькому. Нетрудно догадаться, что пираты не предложили мне ни ужина, ни бокала вина, да и туалетом мои «роскошные апартаменты» не были снабжены. Гостеприимством мои похитители не отличались.

А единственные слова, которые я всё-таки смогла разобрать:

«Я — твоя долгая и мучительная смерть» — именно так представился мне неизвестный мужчина, один вид которого вызывал во мне приступ панической атаки.

Он предстал передо мной в одной свободной не застёгнутой белой рубашке с коротким рукавом, которая только подчёркивала смуглый оттенок его кожи. Мускулистые руки, насколько я смогла разглядеть, сплошь покрывали татуировки, как и бычью шею незнакомца. Ростом я доходила ему едва ли по грудь, а ширина каменных плеч поражала и пугала своей монументальностью.

Жёсткое, суровое лицо с колючей чёрной щетиной не проявляло даже малейших намёков на дружелюбие. И даже яркие голубые глаза этого мужчины никоим образом не претендовали на мягкость и наивность.

Таким я впервые увидела своего истинного похитителя — жестокого хищника, который заочно ненавидел меня. Или скорее ту, за кого меня принимал.

Видимо, это и был Дасар — человек, который меня украл. Украл вместо Марилены Ростовцевой, которая до сих пор вряд ли обнаружила мою пропажу. Но что же она натворила?..

Если Дасар — её бывший обиженный любовник, то как он мог не понять, что я — не она?.. Или было слишком темно, чтобы разглядеть в достаточной степени наши отличия?..

А если поутру он обнаружит несостыковки, что сделает со мной? Отпустит домой или?..

«Я — твоя долгая и мучительная смерть…»

Может, этот человек безумен? Тогда это ещё опаснее…