– И кто же она? – спрашиваю я у них, буравя серьезным взглядом.

Тодд нервно сглатывает, а Говард… мужчина всегда был крепнем, сколько я себя помню.

– Господа Розалина запретила нам говорить об этом.

– Но вы же шли по коридору и свободно об этом общались! – перебрасывают взгляд на Тодда, которая замирает. Тодд моложе, чем Говард, глупей и импульсивней. Не знаю, какого черта его тут еще держат?

– Господин Кай, при всем моем к вам уважении, подслушивать старших дурной тон.

Замираю в изумлении. Дурной тон, говорите?

– Ну уж простите матушку-природу, что одарила меня превосходным слухом.

Говард чмокает губами.

– Иногда такие способности пригодятся куда в более великих делах, чем подслушивание прислуг. – Говард стучит по плечу Тодда и добавляет: – Пойдем, Тодд. Нам много чего нужно успеть сделать до ужина!

И две мужских фигуры удаляются прочь, оставив меня наедине с самим собой. Смотрю им вслед и думаю, что пора бы немного поспать, я уже около пяти суток не спал, а тело требует хоть какого-то отдыха. С этими мыслями удаляюсь прочь в свою комнату и закрыв дверь на щеколду, раздеваюсь и ложусь в кровать.

Особняк семьи Салливан огромен. Я даже не до конца понимаю, зачем им жить в нём? Разве поменять его на обычную виллу не разумно?

– Вот ваша комната, Тина, – Мария останавливается около чёрной двери и вставляет в замочную скважину старинный ключ. Странно как-то: дверь выглядит достаточно современной, а ключи такими старыми…

Оглядываюсь по сторонам. В коридоре лишь с одной стороны окна с белой тюлью, с другой – стена с бра и бесчисленное количество дверей.

– А что на третьем этаже? – Любопытство фраера сгубило, но я не могла не спросить у Марии.

– Там комната госпожи Розалины и гостевые. Хлопаю ресницами, всё ещё не в силах переварить всю информацию.

– Тогда… здесь ваши комнаты?

Мария застыла на месте. Затем она отпрянула от двери, как будто её обожгло кипятком. Её руки повисли в воздухе, словно она забыла что-то и пыталась вспомнить. Но в следующий момент экономка повернулась ко мне и с милой улыбкой сказала:

– Нет, госпожа Тини. Комнаты прислуг не могут располагать выше, чем находится кухня.

Мария поджала губы. Кажется, её не смущал тот факт, что половина поместья просто пустует, а комнаты прислуги находятся на уровне кухни. Ну, или я просто мало что понимала. Чтобы молчание не казалось таким тягостным, экономка толкнула дверь вперёд и лёгким жестом руки произнесла: – Прошу.

Всё было странным. И я не перестану это повторять. Начиная с того, как удачно Розалина появилась в моей жизни, и заканчивая этим поместьем. Немного помедлив, я всё-таки вошла в свою комнату. Она была огромной… Нет, она была неприлично огромной по сравнению с той, в которой я прожила всю свою жизнь. Стильная, светлая и… безумно дорогая, если судить по ремонту, от которого веяло новизной. Светло-персиковые обои, огромные витражные окна с лёгкой тюлью, которая вечером будет скрыта под тёмно-синими плотными шторами. Огромная двуспальная кровать, застеленная светлым постельным бельём и покрывалом в тон. Собственная ванная комната, светлый ковёр на тёмном ламинате… Стол для макияжа, небольшой пуфик и ещё один шкаф… У меня вещей столько не было, сколько здесь шкафов.

– Что-то не так? – мягко отозвалась Мария, стоя в дверях. Я обернулась. Наши взгляды встретились.

– Нет, – ответила я машинально, продолжая разглядывать комнату. – Просто… там, где я жила, комната была меньше.

– Здесь все такие комнаты, госпожа Тини, – с улыбкой ответила экономка. – Меньше нет.

Я продолжала осматривать комнату, всё ещё не до конца осознавая, что всё это – моё. Двинулась в сторону небольшой каморки, которая оказалась гардеробной, и… ахнула.