Итак, что в итоге? Я какая-то святая. Бывшая святая, внесем поправочку. Защищала, кажется, какого-то отступника, который потом очень сильно нагадил тем людям. И не зря, наверное. Раз они так легко выкидывают слепую женщину, которая спасла их жизни, в лес. С другой стороны, может, для меня так даже лучше? Я ведь не она. Мало ли… как тут к попаданцам относятся. Если существует «огненное проклятие» и прочая магия, а также храм, где пытались казнить некоего отступника… короче, чем дальше я буду от всех этих прелестей, тем целее останусь.
Поехали дальше. Огненное проклятие, хм… магия. А как святая защитила народ от этой штуки? Может, у нее тоже было что-то типа волшебства? И куда оно делось в таком случае? Осталось со мной или упорхнуло вслед за прежней владелицей тела?
М-да. Вспоминать тот день до сих пор тяжело и интересно. Тяжело, потому что сами попробуйте умереть, попасть в чужой мир и огрести непонятно за что в течение нескольких часов. А интересно — потому что именно тогда я обнаружила, что не все так плохо в этом мире.
— Хрюша, перестань на него рычать, он сейчас и воробья не в состоянии обидеть. — Я устало вздохнула и заправила за ухо длинную прядь. Надо обрезать эту шевелюру, в который раз себе обещаю. Всегда носила короткую стрижку, так удобнее и проще, особенно если все равно не можешь полюбоваться на себя в зеркало. Так, берем раненого за ноги… Где они тут? Ага. И тащим. Рану я ему перетянула. А на плечи взвалить не сумела — здоровенный лось. Как сознание потерял — стал еще тяжелее.
— Хрюш, сумку взял? — Боров недовольно всхрапнул и мотнул неповоротливой башкой, сунув мне под руку жесткошерстное рыло, опоясанное полотняной лямкой. — Ага, молодец. Пошли потихоньку. Мне неудобно задом наперед дорогу обшаривать, предупреждай, где свернуть, ладно? Нам нужна полянка у ручья.
— Топить будешь? — с сарказмом прохрипел вдруг недобиток. Пришел в себя? Сочувствую. А отвечать не стала, я все еще плохо умела управляться с силовыми линиями, и, хотя я изо всех сил тренировалась совмещать их со своим щелканьем, получалось пока хуже, чем просто эхолокацией.
Шага через три я все же сообразила, что можно и нормально идти, а не пятиться, как рак, волоча за собой изредка шипящее и стонущее тело. Просто развернулась, взявшись за ноги страдальца как за оглобли от тележки, и двинулась дальше про протоптанному Хрюшей пути.
— Шатт, значит, пытать, — раздалось позади. — Если моя голова еще раз стукнется о камень, ты дотащишь лишь труп, идиотка.
Точно, нехорошо так. Хм…
Недолго думая, я свистнула и, когда кабан прибежал на зов, вытряхнула из сумы драный плащ, которым укрывалась ночью вместо одеяла. Мне его одна бабушка дала в уплату за то, что Хрюша прогнал с ее двора какую-то мелкую магическую чупакабру. Эх, жаль, сейчас ветошка еще сильнее подерется. А что делать?
Не вступая в долгие дискуссии с транспортируемым телом, я деловито расстелила плащ рядом с ним на земле и ловко — сказался опыт волонтерства в хосписе — перекатила раненого на полотно. А в капюшон запихнула нижние юбки — у меня их оказалось целых пять штук, и четыре из них сразу ушли в суму. А теперь вот пригодились. Теперь под спиной раненого был плащ, а под головой — мягкая подушка. Хоть как-то убережет бедолагу от камней.
Пока я возилась, парень настороженно молчал, хотя его взгляд я физически ощущала на себе.
— Потерпи, скоро устроимся у воды, и я тебе помогу, — пообещала я и снова впряглась в поклажу, только теперь тянула не за ноги, а за полы плаща, на котором разместился раненый.
— Что ж, раз так, то благодарю, прекрасная госпожа. — В голосе недобитка прорезались искренне благодарные нотки. Хм, резко он сменил риторику. Хотя что взять с того, кого проткнули ножом и бросили умирать? Наверняка он сначала просто не понял, кто я и что собираюсь сделать. А теперь разглядел вот. — Ваша помощь будет очень… желанна. И простите мне мою недавнюю невежливость.