Ирина отринула сейчас лишние мысли — она подумает об этом завтра. Выйдя из конюшни, неспеша направилась в сторону кухни.

Сошка немного удивился её приходу, но подвинулся, освобождая для неё место на лавке. За столом сидели разнорабочие, часть из них Ира видела впервые и, быстро орудуя ложками, поглощали горячую, наваристую, с кусочками мяса, кашу. Душистый серый хлеб в этот раз был вполне свежим, что не могло не обрадовать. И даже по два куска на каждого.

Хлеб она всегда любила, но старалась не злоупотреблять, потому что, к сожалению, не относилась к виду «ведьма не полнеющая». Но сейчас, сейчас она могла позволить себе съесть эту пару, потому что, во-первых, мужчина, во-вторых, тощий настолько, что поставь её за палку от швабры, так она за ней вполне успешно сможет спрятаться.

И что самое интересное: за столом никто не болтал, не смеялся — все были заняты исключительно едой. Каша кончилась быстро, и добавки никто не предложил. Становилось понятно, почему бывший хозяин тела столь худ: молодому организму требовалось гораздо больше съеденного.

Нужно отъедаться, думала Ира, удивлённо глядя в дно деревянной чаши. Отобедавшие и чуть повеселевшие работники поднялись и направились на выход, тихо переговариваясь между собой.

— Элька, чего сидишь? — спросил Сошка, — пойдём, выйдем. У меня есть немного времени до работы, потом нужно почистить стойла и вычесать гривы лошадям.

— Сошка, — обратилась к нему Ирина, когда они практически дошли до конюшни, — я хочу побриться наголо. Мне эти вошки — вот где уже, — показала она рукой степень своей ненависти к мелким кровососущим.

— Эээ, — промямлил конюх и почесал мошонку, — от них не избавиться так просто. Это же потом надо постоянно лысым ходить, засмеют нас, — покачал головой конюх, сразу же уловив, куда клонит столь переменившийся после ушиба, сосед.

— Верно мыслишь, дружище! — воскликнула Ирина, — нам с тобой необходимо это сделать вместе и комнату убрать.

Ира смотрела в этот момент на край крыши конюшни, где сидела чёрная крупная птица и одним глазом смотрела на них, словно понимала о чём эти двое говорят. Ирина подумала, что это ворон, по крайней мере очень похож именно на него.

— Нет, — вполне ожидаемо отказался Сошка.

Девушка задумчиво посмотрела на конюха, думая, как же его убедить? Но ведь для неё это никогда не было проблемой. Улыбка, чуть изменить голос, сделать его мягче и «клиент» всегда соглашался. Может и сейчас получится?

— Сошка, — Ира поймала взгляд тёмных глаз соседа по комнате, — нам нужно избавиться от вшей, чтобы не подхватить какую-нибудь смертельную болезнь. От чистоты наших тел зависит наше душевное равновесие и спокойствие, понимаешь? К тому же, никто не посмеет нас обзывать и давать обидные клички, мы купим шляпы или платки, чтобы прикрыть лысую голову.

Ирина так и не поняла, что произошло, но, закончив свою речь, заметила, как чуть изменился взгляд Сошки и тот вдруг согласился:

— Как скажешь, Эль. Я знаю одного стрижуна, он неподалёку от таверны работает, возьмёт две медьки за нас обоих. Тем более нам ведь налысо, ничего сложного.

Всё это он говорил уже шагая в сторону въездных ворот. Ира пожала плечами, устремляясь следом. Возможно, приведённые аргументы были чудо как хороши и убедительны?

9. Глава 9

Егор никогда не вглядывался в клиента до стрижки — предпочитал смотреть на его отражение в зеркале — ведь именно так люди себя видели. На фото, на видео, в зеркале. И тогда придумывал образ, который подойдет, и мягко настаивал именно на своем видении, если то, что предлагал клиент, ему не нравилось. Еще ни один от него не ушел недовольный результатом. Егор умел настаивать на своем, вот и в споре — довольно жарком — с лавочником, он победил. Возможно потому, что боролся не только за себя, но и за подопечных. А, возможно, что в нем и правда была крупица магии, которую разглядел старикан-маг. Взяв еще три дня для «завершения насущных дел», а на самом деле, чтобы привыкнуть к телу, осмотреться как минимум у себя в доме и порепетировать с рафом и леди, выпытав как можно больше сведений об этом мире, выторговал у лавочника плюс к заявленной сумме и столованию отрез ткани ежемесячно, Егор вернулся в лавку.