– Хват поскачет сейчас, – проговорил Дредай, – В пяти верстах село. К утру привезёт священника местного. Надо могилы выкопать к тому времени. А похороним – и поминки справить.

Видящий кивнул понятливо и потянулся за брошенной лопатой…

Выехали с хутора волкодавы с видящим только через два дня. После похорон и поминок отдыхали день. А Стере вдовы подарили сразу три новых рубахи. Каждая просила взять, иначе обещали обиду. Видящий их и детей не просто от смерти, от надругательства спас, что пострашнее смерти будет. Стера особо и не отказывался, сложил рубахи в мешок, закинул привычно мешок на плечи да поблагодарил, поклонившись. Так и тронулись снова в путь.

Молчали долго, почти до самого волостного села Подзор, недалече от которого уже и была родная стерина деревня Глинки. Там решили заночевать, потому как дальше у попутчиков пути расходились. Волкодавы возвращались в губернский город Медян, а Стера хотел повидать родню да дом, где родился и провёл раннее детство. Постоялого двора в волостном селе не было, потому разместилась компания во дворе одного из домов у зажиточного крестьянина. Благо, у того три сеновала было, плюс другие хозяйственные постройки. В доме по приглашению хозяина решил спать только Хват. Остальные захотели ночевать на свежем воздухе. Стера выбрал себе пустую клеть, куда и отправился опосля ужина. А когда стемнело, и к нему скользнула гибкая фигурка Веи, даже не удивился. Принял в объятия юную красавицу и с готовностью ответил на жаркий поцелуй. Опрокинул девушку на расстеленный тулуп, лёг рядом и принялся гладить, целовать податливую девушку. А потом страсть охватила его, и он погрузился в сладкий, тягучий бред-истому, и успокоился вместе с Веей уже под утро, когда заалел край неба. И лежали они вдвоём в обнимку, пока не заснули…

Разбудили их громкие крики и смех. Стера и Вея переглянулись, покраснели оба и принялись одеваться быстро. И уже после вышли во двор, где накрыли завтрак на дворовый стол гостеприимные хозяева. Тем за радость было принимать у себя волкодавов и видящего. То-то разговоров будет в селе. А волкодавы, сидящие за столом на скамье, увидев Стеру и Вею, переглянулись лукаво и улыбнулись. Впрочем, улыбнулись не зло, не обидно, а по-доброму так, понимающе. Позавтракали быстро и волкодавы сделикатничали – ни словом не обмолвились про видящего и свою сестру. Прощались ближе к обеду, и Вея сказала горячо Стере:

– Мы в Медяне седмицу целую будем! В гостинице «Южная»! Если придёшь раньше срока – заходи! – и глянула своими глазищами в голубые глаза видящего так, что у парня голова закружилась. Он кивнул согласно, закинул на плечи свой потрёпанный вещевой мешок и зашагал упруго в сторону Глинок. А на вещевом мешке сидел, поблёскивая чёрными глазами-угольками хорёк и смотрел любопытно по сторонам.

Стера шагал по еле видной дороге в родную деревню, и ему казалось временами, что он узнаёт места. Хотя, как мог он узнать, когда поля да луга везде одинаковые вроде? Да и увезли его отсюда совсем в несознательном возрасте. Считай, ещё пешком под стол ходил. Но, когда завидел Стера вдалеке дома родной деревеньки, затрепыхалось сердце в груди, запрыгало где-то в гортани, будто норовило выскочить, вырваться из плена рёбер. Видящий задышал тяжело и ускорил шаг. И Уголёк посмотрел на хозяина с удивлением. Первый раз увидел у него такую реакцию.

Когда видящий подходил к деревне, навстречу выметнулись три лохматые дворняги. Залаяли грозно, рванули навстречу чужаку. Впрочем, Стера шага не сбавил и не испугался. Звери одомашненные, потому им главное страх свой не выказать. Из-за забора выглянула какая-то баба, но, увидев одинокого путника, успокоилась и пошла обратно к дому. А дворняги подбежали ближе, и шагах в десяти замолчали вдруг, завиляли хвостами и пристроились вслед за путником, провожая к домам. Когда Стера вошёл на деревенскую улицу из двора, откуда глядела баба, вышел кряжистый мужик. Глянул цепко и спросил солидно: