Неожиданно люк или дверца открылись, и я выехал из своей ракеты, а через десять минут уже стоял одетый перед Лизой.

– Я хотела остановить терапию, – она вглядывалась в мои глаза, – приборы показали, что ты плакал где-то в начале и в самом конце. Тяжело тебе все далось, вспомнил? Ты находился внутри дольше запланированного.

– Неужели? – удивился я. – Больше восьми часов? А мне показалось, что от силы час.

– Только Карл разобрался в ваших часах, – вдруг рассмеялась она.

– Вспомнил многое, почти все, – неожиданно сказал я и опустил голову, – только не верится, сон это был или правда.

– Конечно правда, – она махнула рукой, – эта терапия еще никогда никого не подвела. Хотя думай, как хочешь. Хочешь отдохнуть или тебе включить пару фильмов?

– Нет, уж, – отмахнулся я, – мне и своих фильмов хватило по горло, хоть бы уснуть.

Действительно, уже в своей комнате лежа на кровати, я прокручивал все то, что увидел сегодня. Ни одна деталь не забылась, никакой мелочи не пропало. Вспоминая свою мать, когда она передавала меня в вертолет на спутнике там, в Альфа Центавра, я не выдержал и расплакался. Дойдя же до зарезанной девушки, на этот раз я не заплакал, но слезы выступили.

– Как хорошо, что мне не показали всего что было! – прошептал я. – Можно свихнуться от таких воспоминаний. А может просто моя память меня же и пожалела, не показав сначала очень многого, а потом просто обычные фотографии, то есть, как я выглядел. И еще, что я заметил, мужчиной я был гораздо чаще, чем женщиной. Может это оттого, что тогда в самом начале я родился мальчиком? – Ответа не было.

Я проворочался очень долго, даже вставал и ходил по комнате, а потом, наконец, уснул.

Наутро, как всегда за мной зашла Лиза.

– Ну что, все вспомнил? – спросила она, пока я одевался. – Как ты догадываешься, к тебе будет много вопросов.

– Лучше и не вспоминал бы, – угрюмо сказал я. – Голова – как бубен.

Через десять минут мы уже входили в тот же огромный зал с большим круглым столом. Все было, как и в первый раз, все сидели на тех же местах, как и тогда. Поздоровавшись, мы с Лизой опустились на свои стулья.

– Как дела, Джон? – сразу же начал Карл. – Есть успехи? Ты что-нибудь вспомнил?

– Если эта терапия была реальностью, как и то, что мне пришлось вспомнить, то в моей голове просто архив информации. – Почему-то мне было невесело.

– Тогда не будем вдаваться в детали, просто расскажи нам, откуда в твоем ДНК есть следы от нашего созвездия и Альфа Центавра. Конечно, при расширенном анализе всплыли и другие следы, но начнем с этих.

Я задумался.

– Я вспомнил, что посещал какую-то из ваших планет, но сам я из созвездия Альфа Центавра, с искусственно созданного спутника, куда никогда не доходит свет ни от какого солнца. Там я дал согласие учувствовать во вселенском эксперименте и меня доставили на Землю, где я прожил уже около двухсот жизней. Мне самому трудно поверить в это, но я все это вспомнил.

– Значит, Земля сейчас участвует в эксперименте? – Спросил другой мужчина, насколько я помнил, он был языковедом из галактической ассоциации, и прилетел сюда вместе с Карлом. – Когда я рылся в архивах и нашел информацию по Цети, я сразу же заподозрил, что ее создали для каких-то особых целей, с видом на будущее. Сначала притянули и поставили ее как раз на самое благоприятное место от солнца, потом появилась вода в океанах и реках, затем растения и животные. Людей поселили туда видимо после того, когда все было готово для безоблачного проживания. Да и в первой эпохе, которая была самой лучшей, можно сказать золотой, люди выглядели совсем по другому, как сгустки энергии, способные принимать любые формы. Этот период длился долго, и видимо, только их можно назвать коренными землянами. Все последующие эпохи были уже смесями разных цивилизаций.