– А-а-а. Ничего из этого не выйдет. Я…

– Вот ты где! А я тебя по всему городу ищу.

Ахмед вздрогнул и медленно обернулся. В узких дверях чайханы стоял высокий молодой человек, вертя на пальце лампу. Он сделал несколько шагов к топчану и навис над присмиревшим торговцем «волшебными» лампами.

– Я это… – сглотнул Ахмед, вжимаясь спиной в перильца топчана. – Того… Вот!

Ахмед никак не мог припомнить, продавал ли лампу этому плечистому человеку или нет – мало ли их было. Неужели один из недовольных клиентов?

– Делать мне больше нечего, как бегать за тобой, – растягивая слова, произнес молодой человек и сунул под нос Ахмеду лампу. – Твоя?

– Да, то есть… нет… я не знаю, – пролепетал, бледнея на глазах, Ахмед и еще дальше отодвинулся от молодого человека.

– Твоя, твоя. Забирай! – Юноша бросил лампу на колени Ахмеду, но тот отпихнул ее, словно она была раскаленной.

– Она не моя! Ты ошибся, конечно же, не моя.

– Вот ненормальный, – хмыкнул молодой человек, упирая руки в бока. – Сам обронил, и говорит, что не его. Растяпа бестолковый. В первый раз такое вижу, клянусь всевышним!

– Обронил? – Лицо у Ахмеда вытянулось, и он шустро полез через перильца пересчитывать лампы. – Одна, две, три, пять. Моя! Ох, спасибо тебе. – Ахмед выдавил вымученную улыбку.

– Не за что. Слушай, а почем твои лампы? Я бы купил одну.

– Тысяча динар! – заученно, по привычке ляпнул Ахмед.

– Да ты в своем уме?

Молодой человек покрутил у виска пальцем.

– В своем, в своем. Она…

Ахмед спохватился: в чайхане нести вздор про лампы с джиннами не хотелось. Он и так порядком здесь «засветился».

– Э-э, забирай так. – Ахмед махнул рукой, и народ мгновенно утерял интерес к происходящему, продолжив прерванные трапезы.

– Ты точно не в своем уме, – хмыкнул молодой человек. – Вещь-то хорошая, денег стоит.

– А ты уже отработал. Когда вернул ее, – нашелся Ахмед.

– Да?

– Точно тебе говорю. Она твоя!

Ахмед подхватил с дастархана лампу и кинул ее молодому человеку, Тот ловко поймал лампу и повертел, разглядывая.

«Этот босяк все равно ничего не знает о свойствах лампы, так что и бояться нечего», – решил Ахмед. Ведь чтобы явился джинн, нужно было трижды потереть чеканку на внутренней стороне ручке, но откуда наивному юноше додуматься до подобного.

– Вот, спасибо! – поблагодарил молодой человек, развернулся и затопал к двери.

– Иди, иди, добрый человек. Да пребудет с тобой милость Аллаха!.. Фу-у! – Ахмед утер воображаемый пот со лба. – Чуть не погорел на фуфле. Не поверите, шеф, мне еще так страшно никогда не было!

– Ничего не понял, – честно признался Махсум. – У тебя что, товар не сертифицированный или лицензия просроченная?

– Серти… что? – похлопал глазами Ахмед.

– Ну, лампы там китайские, ширпотреб, некондиция. Вот шайтан, как же тебе объяснить-то?

– Нет, лампы нормальные, наши, – дотумкал наконец Ахмед, о чем толкует Максим. – Только вот содержимое не того… – неопределенно повертел он пальцами.

– Чего – не того?

– В том-то и дело, что ничего, – загадочно вздохнул Ахмед, не решаясь посвятить Максима в аферу с джиннами. А ну как Абаназар пронюхает. – Совсем ничего.

– Ой, Ахмед, – прищурив один глаз, Максим погрозил Ахмеду пальцем, – опять в какую-то аферу влез.

– Это не я! Это все он, он! – затараторил Ахмед, не выдержав нервного напряжения, рванул рубаху на груди и быстро зашептал, наклонившись вперед. – Проклятый магрибинец придумал глупость с кольцом и с лампами, чтоб ему, заразе такой, на сковородке в аду джигу отплясывать!

– Кольцо? Джинн? – вскинул брови Максим. – Ничего не понимаю. Да расскажи ты толком!

– Ну, слушайте.

Ахмед затравленно огляделся по сторонам и быстро зашептал Максиму почти в самое ухо.