Но мы жили здесь, и жили не то чтобы хуже, но чуть-чуть по-другому. По крайней мере, у меня было очень важное ощущение, что я не просто играю в группе, а здесь и есть моя настоящая жизнь и те люди, с которыми мне очень легко. Я и раньше был достаточно легким человеком, но в тот момент чувствовал себя абсолютно счастливым. Мне не о чем было мечтать, все и так было. Мне хотелось поделиться этим счастьем и объединить своих новых друзей со старыми. Я познакомил Боба с Колей Марковым, и мы даже попробовали поиграть вместе, но я видел, что они не чувствуют друг друга. Правда, мы даже успели отрепетировать несколько песен и предполагали выступить на фестивале, который намечался в ДК им. Ленсовета 2 мая.

Накануне, 1 мая, Боб пришел ко мне, мы расстелили на балконе какие-то циновки, вытащили колонки и включили на полную мощность Revolver. Это было чрезвычайно приятно, раньше я никогда не позволил бы себе такого, но теперь это было чем-то само собой разумеющимся. Самое интересное, что моя мама нисколько не была против. Она вернулась из церкви, к ней зашла какая-то подружка, и они сидели на кухне и пили чай.

На следующий день мы отправились на фестиваль, где должны были играть Санкт-Петербург, группа За и Аквариум. В то время обычные сейшены часто именовались фестивалями, что было очень приятно. Конечно же, мы все мечтали о своем Вудстоке как наивысшей форме единения людей. Так вот, придя в ДК им. Ленсовета в означенное время, мы обнаружили таковой закрытым. Постепенно собралось человек двести очень живописного народа. Никто ничего не понимал, но было очень тепло, и все расслабленно ждали непонятно чего. Люди, которые все это организовали, пытались выяснить что-то у администрации. Те же, кто отменил фестиваль, начали нервничать – продолжались майские праздники, а тут какая-то демонстрация. Наконец появились некие чиновники и сказали, что все равно ничего не будет и пора расходиться. Ребята из группы За в тот период играли на танцах в Ольгино и предложили всем поехать к ним, в местный Дом культуры, где есть аппарат, и провести фестиваль там. Толпа немного поредела, но оставшиеся двинулись в сторону Ланской и кое-как добрались до Ольгино. Когда же человек сто доехало до Дома культуры и кто-то из музыкантов уже стал настраиваться, из города приехали те же люди на «победе» и отключили электричество. Так я узнал, как выглядят комитетчики.

Делать было нечего, и все побрели на залив. Когда мы шли через поселок, местные жители с ужасом таращились на нас из своих огородов. Какие-то молодые люди побросали лопаты и пошли за нами. Мы с Бобом и Колей Марковым расчехлили инструменты и решили поиграть. Мы играли, сидя на каких-то ящиках, а вокруг нас возлежали люди. Кто-то, засучив штаны, бродил по воде. Это был настоящий рок-фестиваль. Таким оказалось мое первое выступление в этой группе.

9 мая мы все поехали в Горьковскую на дачу к Кате Заленской, подруге моего школьного друга Андрея Колесова. Нас было человек десять. Мои друзья написали транспарант: «Привет участникам рок-фестиваля!» Мы взяли с собой инструменты и собирались поиграть. Девушки приготовили какой-то еды и устроили «праздничный» обед; в то время мы еще не пили. Когда мы сидели за столом, по улице проходила пьяная компания аборигенов с огромной овчаркой. Вдруг они остановились и зашли на участок. Мы почувствовали недоброе, но надеялись, что они уберутся. Ситуация складывалась самая нелепая: мы сидели у себя дома, за забором, и вдруг кто-то вторгся в наше пространство. Один из аборигенов уселся за стол, другой стал приставать к девушкам. Файнштейн пытался как-то это уладить и попросил ребят уйти. Но они, естественно, зацепились, и началась потасовка. Собака оказалась умнее, она никого не кусала, а только носилась вокруг и лаяла. Мне никогда не приходилось драться всерьез. Я подбежал к поленнице, схватил какой-то дрын и со всей силы ударил одного из пришельцев прямо по лицу. Он заорал, и налетчикам пришлось отступить. Уходя, они пригрозили, что спалят наш дом. Нас всех трясло, и мы не знали, что делать. Когда наконец стало смеркаться, мы решили, что надо уезжать. Мы собрали инструменты и двинулись на станцию. И, только завернув за угол, наткнулись на компанию, которая нас караулила. На этот раз их уже было человек пятнадцать, и, похоже, нам не удалось бы так легко отделаться. На наше счастье, вдалеке показалась машина. Когда же она подъехала, оказалось, что это милиция. Все стали разбегаться, но нескольких человек поймали, среди них были и наши обидчики. Выяснилось, что они весь день куролесили по поселку и уже кого-то избили. Весь поселок был возмущен, кто-то съездил в Рощино и вызвал милицию. Именно по этому вызову и приехала машина. Этих идиотов судили и дали года по три.