Как замечательно – знать другой язык! Мир открывается тебе. И ты сама кажешься себе сильнее.

ЧУЖИЕ АБРИКОСЫ

Летний день только набирал силу. Под утренними лучами солнца, пока щадящими, хотелось нежиться до бесконечности. Цветочки выглядывали из-за решеток палисадников и светились, словно только что умылись с мылом. Лица прохожих отличала сезонная беззаботность. Из каждой кафетерии доносились конкурирующие между собой запахи свежезаваренного кофе и выпечки.

Я шла по неширокой улице поселка с шикарной целью – провести всё свободное время на одном из лучших пляжей острова Сардиния – Ла Чинта. Мне сам Бог велел, сотворив этот чудо посреди Средиземного моря. Многокилометровая, белоснежная песчаная коса Ла Чинты девственно подчеркивала изумрудный цвет морской воды. Белый, мучнистый песок отмели придавал ей особую прозрачность, и вода казалась кристальной.

В недорогом супермаркете кондиционеры работали на полную мощность.

Поеживаясь и быстро перебирая ногами, словно бежала по льду, я схватила с полок самое необходимое для беззаботного пребывания на берегу моря в течение нескольких часов.

Терпеть не могу громоздкие тележки! Страшно смотреть, когда они полные. Сразу вспоминаю недавно выуженную информацию: современный человек потребляет в пять раз больше необходимого.

Прижимая руками бутылку с минеральной водой, сухари с оливками и пару сезонных фруктов к животу и максимально используя для этого растяжку пальцев пианистки, я покорно пристроилась в хвост очереди к кассе.

Невысокий мужчина в годах, с большой, на треть заполненной тележкой, за которым я встала, оглянулся и, секунду помедлив, любезно предложил мне его обойти.

Я улыбнулась, предельно выразительно вскинув брови, словно артистка Театра Кабуки. Недвусмысленно, но изящно вильнув бедром, обошла галантного дядечку.

Тот, уступая мне дорогу, украдкой, беглым взглядом оглядел мою фигуру с ног до головы и обратно. Похоже, мужчина остался доволен своим выбором для альтруистического поступка. Да и от моего взора тоже не укрылись его тактико-технические данные: поношенная майка-безрукавка, седые курчавые волосы на груди и красноватое, заспанное, но добродушное лицо. Брови – дужкой, словно подщипанные, ротик маленький, узкогубый. По обеим сторонам головы, похожей на дыньку, разбросана миллиметровая растительность, давно утерявшая свой пигмент. Хлопчатобумажная майка цвета разбавленных чернил невыгодно демонстрировала жидковатые бицепсы и полное отсутствие трицепса. Светлые шорты прикрывали колени, но беспощадно открывали худосочную волосатую голень. Сланцы мужчина носил резиновые, никудышные. Ступнями, очевидно, не занимался. Выражение лица – несколько виноватое, словно он вам только что на ногу наступил.

Расплатившись, я поблагодарила его за галантность, которой воспользовалась, и улыбнулась человеческой улыбкой без второго плана. Тем самым я давала дядечке понять: хоть я и приняла его красивый жест без раздумий, но приняла, однако, не как женщина от мужчины, а как живое бесполое существо. На мне, правда, тоже белели шорты и зеленела маечка с открытыми плечами, но больше ничего общего между нами не было. Навскидку, конечно. А там, кто знает, что за поношенной майкой скрывается? Может, родственная душа? Хоть она и сардинская…

– Вы здесь в отпуске? – спросил мужчина, широко открыв глубоко посаженные глаза неопределенного цвета.

– Не совсем. Отдыхаю и работаю.

– Понятно, – сказал человек, ничего не поняв.

– Я книгу пишу. У моря. – Пояснила я.

– А про что книга? Про море?

– Про… Про любовь к морю, – ушла я от подробностей. – А Вы откуда?