Если у мировой общественности признание Д. Кэмерона в Мюнхене в том, что «государственный мультикультурализм» в Великобритании потерпел полный провал, вызвало шок, то для британцев оно не явилось откровением. Впервые о кризисе мультикультурализма заговорили еще в мае 2001 г., когда в г. Олдем, пригороде Манчестера, где иммигранты составляют значительную часть населения, произошли серьезные этнические столкновения, самые крупные за предшествующее десятилетие.

Обострение ситуации в Олдеме началось после того, как местная молодежь азиатского происхождения попыталась установить зоны, закрытые для белых британцев. По мнению живущих в городе выходцев из Пакистана и Бангладеш, полиция не приняла достаточных мер против экстремистских группировок типа Национального фронта, члены которых организовали нападения на их общины, и это привело к массовым беспорядкам. События в Олдеме совпали с проходившей в это время кампанией по выборам в британский парламент, в ходе которой кандидаты от Консервативной партии весьма активно разыгрывали антииммигрантскую карту, и потому эти события имели большой резонанс в британском обществе.

Для расследования беспорядков лейбористское правительство учредило специальную комиссию, перед которой была поставлена задача не только выяснить причины произошедших этнических волнений, но и разработать комплекс мер с целью недопущения их повторений в будущем.

В декабре 2001 г. правительству был представлен доклад «Социальная сплоченность общин», подготовленный независимой группой экспертов, которую возглавлял один из руководителей Агентства по совершенствованию и развитию местного самоуправления (Improvement and Development Agency) Тед Кантл (до марта 2001 г. он был исполнительным директором городского совета Ноттингема). В британской прессе документ получил название «Доклад Кантла» [Community cohesion.., 2001].

Эксперты посетили целый ряд городов: Олдем, Бернли, Брэдфорд, Саутхолл, Бирмингем, Лестер и Шеффилд, в которых в той или иной мере имели место столкновения между коренными британцами и иммигрантами-мусульманами. Они пришли к выводу, что ситуация во всех этих городах схожая, иммигрантские общины здесь сосредоточены в определенных городских кварталах, где, как правило, невозможно обнаружить коренных британцев. Иммигранты не интегрированы в британское общество, они не связаны с коренными британцами ни в жилищной, ни в медицинской, ни в культурной сферах, ни в сфере образования и живут отдельно от основного британского общества своей, «параллельной жизнью» [Community cohesion.., 2001, p. 10].

«Неудивительно поэтому, что, поскольку коренные британцы и иммигрантские общины в повседневной жизни не соприкасаются и ничего не знают друг о друге, это порождает у них взаимный страх, и этот страх ощущается особенно сильно в тех городах, где экстремистские группы развернули активную деятельность с целью подорвать гармонию в отношениях между британцами и иммигрантами и усилить раскол между ними, – отмечают авторы доклада. – При этом ни со стороны общин, ни со стороны политических партий и общественных организаций практически не предпринимаются попытки наладить диалог между общинами с целью четкого определения тех ценностей, которые должны лежать в основе представления о том, что значит быть гражданином современной мультирасовой Великобритании. Все это ведет к тому, что одни обитатели этих городов оглядываются назад, в безмятежное прошлое, и живут в соответствии с прежними представлениями о Британии как монокультурном обществе, другие же в поисках своей идентичности обращаются к стране своего происхождения» [Community cohesion.., 2001, p. 10].