В 1990-е годы отношения между Евросоюзом, Украиной и Белоруссией развивались на основе Соглашений о партнерстве и сотрудничестве (СПС), Общей стратегии ЕС в отношении Украины (1999), хотя этот документ следует расценивать скорее как попытку опробовать новые инструменты в сфере внешнеполитического сотрудничества, нежели как стремление выработать четкую политику в отношении Украины [Sasse, 2002]. Значимость СПС связана с созданием механизмов диалога между Европейским союзом и новыми независимыми государствами. Несомненно, Соглашения о партнерстве и сотрудничестве играли весомую роль и в стимулировании реформ в государствах региона, однако, как отмечает Д. Линч [Lynch], добиться больших результатов в этой сфере за счет СПС не удалось. Фактически в течение 1990-х годов политика Евросоюза в отношении постсоветского пространства в целом, Белоруссии и Украины в частности формировалась по «остаточному» принципу: регион не был столь значим с экономической точки зрения, угрозы «мягкой безопасности» исходили из Балкан и Средиземноморья. Отсутствовали факторы, которые могли бы стать катализаторами активности внешней политики Европейского союза в регионе [Moshes, p.17, 50–51; Haukkala].

Подобным стимулом явилось расширение Европейского союза. После вступления в ЕС стран Центральной и Восточной Европы принятие новых членов стало более проблематичным, и Евросоюз столкнулся с необходимостью сформировать механизм развития сотрудничества с государствами-соседями без предоставления им членства в ЕС. Евросоюз решил эту проблему введением в действие Европейской политики соседства, которая хотя бы теоретически могла повысить степень координации действий государств-членов и институтов ЕС в отношении постсоветского пространства. Во многом Европейская политика соседства была призвана усилить взаимосвязь между сотрудничеством, предоставлением помощи и демократизацией на постсоветском пространстве, дополняя положения Соглашений о партнерстве и сотрудничестве.

Подготовка ЕПС началась в 2001–2002 гг., когда Великобритания, Швеция и Дания выступили с инициативой создания новой концепции отношений ЕС со «странами-соседями» [Донова, с. 112; Marchetti, p. 158; Missiroli, p. 1]. Дополнительным аргументом стало совместное письмо Комиссара ЕС К. Паттена и Высокого представителя по ОВПБ Х. Соланы к Совету ЕС по общим вопросам от 7 августа 2002 г., в котором высказывалась аналогичная идея [Patten, Solana]. В итоге в марте 2003 г. Еврокомиссия представила документ под названием «Широкая Европа – соседство: Новые рамки отношений с нашими восточными и южными соседями», который был рассмотрен на встрече министров иностранных дел государств – членов ЕС в июне 2003 г. Окончательный вариант этого документа был представлен КЕС 12 мая 2004 г. и получил название «Европейская политика соседства»[European neighbourhood policy].

Для оценки приоритетов и механизмов влияния ЕС в Украине (и косвенно в Белоруссии) следует обратить внимание на тот факт, что проект Европейской политики соседства разрабатывался сотрудниками Еврокомиссии, которые ранее занимались подготовкой «пятого расширения», а именно в рамках Генерального директората по расширению и Генерального директората по внешним связям [Kelly, p. 32; Magen, p. 397]. Во-первых, возникает сомнение в адекватности применения инструментов расширения для ЕПС. Фактически чем лучше будут реализованы положения «Планов действий», тем больше страны – соседи Евросоюза будут отвечать критериям членства, что, в свою очередь, вновь поставит вопрос о границах Евросоюза и спровоцирует обвинения в применении Европейским союзом двойных стандартов[Gebhard].