Но где же при этом была наука и чему тогда учили последние два десятилетия в элитных бизнес-школах?

Оценивая позицию экономической науки в области формирования и вызревания глобального кризиса, нельзя не признать наличие определенного дискомфорта, вызванного прежде всего социальной незащищенностью не только отечественных, но и зарубежных ученых. Речь идет о довольно узком спектре факторов, реальная значимость которых выходит далеко за пределы добросовестно и скрупулезно изучаемых специалистами тех разделов экономической науки, которые относятся к объективно наблюдаемым процессам и явлениям и могут получить аналитическую трактовку. Но субъективный фактор в анализе напрочь отсутствует. Он лишь вскользь упоминается, когда этого никак нельзя избежать, и становится ясно, что именно этот фактор доминирует в процессе формирования и нагнетания кризисной ситуации.

31 марта 2009 г. в Российском государственном гуманитарном университете проводился семинар по анализу причин глобального кризиса. Пять маститых докладчиков начали свое выступления с признания того, что ни один из них не берется определенным образом обоснованно заявлять о причинах глобального кризиса, затем следовали яркие выступления с их индивидуальными, насыщенными фактологическим материалом мнениями, и лишь трое из них в очень деликатной форме упомянули – один «о жадности», которая сыграла свою роль, второй назвал кризис «рукотворным», а третий упомянул «несколько сотен семей», которые приложили к нему руку. Кстати, подобная академическая сдержанность еще более характерна и для западных исследователей экономических проблем. На практике это приводит к курьезным ситуациям, когда двое участников научного мероприятия с пеной у рта доказывают возможность использования той или иной методики в оценке бизнеса, а на экране телевизора появляется господин Б. Мэйдофф, выражающий глубокое сожаление, что присвоил себе чужие десятки миллиардов долларов.

Эта глубокая пропасть между академическим подходом к проблеме и реалиями бизнеса, который в большинстве стран мира несет в себе криминальные элементы, находит полное отражение в учебных программах, по которым уже продвинутые бизнесмены изучают его методологию. Их отличительной особенностью является тот же академизм и полное игнорирование субъективного фактора. Исходя их упомянутой формулы, согласно которой бизнес – это не наука, а искусство, высшей формой последнего оказывается способность проявлять конкурентные преимущества, абсолютно игнорируя этику, мораль и, конечно, законодательство. Поэтому талантливые слушатели, обучающиеся по программам МВА и МПА, осваивают традиционные, нередко изощренные по своему содержанию приемы, и лишь придя на работу – в западных бизнес-школах, в отличие от российских, кроме кадровых служб, которые занимаются набором слушателей, есть гораздо более мощные службы, которые заняты их трудоустройством, и именно последнее служит самым ярким показателем успешной работы бизнес-школы, – они посвящаются в таинство обретения финансового могущества, создаваемого совместно бизнесом и государством.

Одна из проблем, которая в полный рост встала перед элитными, т. е самыми лучшими бизнес-школами мира, состоит в том, что попытки подготовить элитных специалистов для топ-менеджмента глобальных компаний неизбежно требуют уникальных преподавателей. Советская ядерная и космическая школа 50-х и 60-х годов строилась на подготовке лучших студентов-физиков выдающимися учеными того времени, которые считали необходимым донести до слушателя свои последние разработки и открытия, свое видение и методологию познания мира. О результатах можно не говорить – они всем известны. Попытки перенести этот опыт в сегодняшний день в сферу управления глобальными компаниями сталкиваются с целым перечнем нерешаемых проблем. Во-первых, сам объект исследования, как бы скептически ни относились к этому физики, оказывается существенно сложнее, чем физический объект, тем более что он в отличие от последнего, всегда несет в себе субъективный (человеческий) фактор. Во-вторых, сегодня, в отличие от упомянутого выше исторического периода, трудно говорить о выдающихся специалистах, например, по финансовому менеджменту, если они вообще существуют, готовых читать лекции в бизнес-школах. Конечно, Майкл Поттер именно такая величина, и у него есть ученики, но это исключение, лишь подтверждающее правило. В высокоранжированных бизнес-школах лекции читают высококвалифицированные преподаватели, но этого недостаточно: нужно идти впереди всех и учить этому других. Автор, в частности, знаком с отзывами отечественных предпринимателей о качестве преподавания самого трудного и важного в бизнесе – финансового менеджмента. Они носят весьма сдержанный характер.