На съемках иногда присутствовал Саймон, он поражен был работой своего друга. Режиссер Тилл был в легком недоумении того, как справляется с ролью Рик, да и не только режиссер, а вся съемочная площадка. Коллинз почти во всех сценах, справлялся  с первого раза. Не было  этих громких щелчков, с женским голосом, словно говорит робот "Дубль 3", "Дубль 7", "Дубль 11" и т.д.

Пять месяцев пролетели так быстро, съемки закончились. Все поблагодарили друг друга, особенно теплые слова Рику сказал сам режиссер. Оливер был потрясающей игрой Рика, и пожелал ему успехов. Теперь дело за монтажом.

Оставалась неделя до премьеры фильма. Рику поступает звонок от режиссера. Тот просит его приехать к нему, где он обычно бывает. Когда Рик вошел к кабинет, помимо Оливера, там находились почти все, кто работал над картиной: сценаристы, операторы, помощники режиссера и другие. У каждого разное выражение лица. У одних можно заметить отчаяние, у вторых злобу, у третьих печаль. Но ни у кого Рик не смог распознать чувство радости, или довольства чем-то выраженной еле проявляющей улыбкой. Поэтому, в этот момент у Коллинза забилось сердце быстрее чем обычно.

-Что случилось? – спросил с порога, с дрожью в голосе Рик.

-Присядь. – сказал режиссер, на чьем лице можно было заметить подавленность, даже присматриваться не нужно.

В спешке, Рик присел за стол, напротив Оливера.

-Тут такое дело. Нам отказали.

-В смысле отказали? В чем?

-Картину не будут прокручивать, она не выйдет на большие экраны.

–Как так-то? – Рик недоумевает. -Оливер, ребята, скажите, что это значит?

На столе зазвенел сотовый Оливера, он взглянул на дисплей и сказал:

-Это Джо Мёрдок, тот который вложил деньги в наш фильм. Я ему звонил и рассказал все, он сказал что разберется. – затем он ответил.

-Ребята, что происходит? – тихо, но с горечью в глазах проговорил Рик, обращаясь к ребятам, что стояли (а кто-то сидел) позади режиссера.

В ответ , кто-то пожал плечами, кто-то просто молча сидел и размышлял о чем-то, а кто-то внимательно старался в слушался в разговор режиссера.

"Да, вот как? Ты прости меня Джо, я не никак не мог представить что такое, может быть. Разве для того, чтобы снять картину, нужно ли просить у кого-то разрешения?"– затем Оливер положил телефон на стол.

-Ребята, спасибо вам за работу. Простите меня, я не знаю что сделать. – обратился режиссер позади стоящим людям, которые помогали ему сделать по его мнению достойную картину. –И тебе спасибо Рик. Ты замечательный актер. Просто великолепный. – затем Оливер встал из-за стола и направился к выходу, после себя он громко захлопнул дверь от злости.  Он не мог ругаться на своих людей, он не из тех, кто вымещает злобу, на ни в чем не повинных людях, тем более, на тех, кто шел с ним бок о бок, на тех, кто помогал ему. Но Оливер все же человек, и он может хотя бы позволить выпустить пар на дверь, которую отмахнул с такой силой, что звук соприкосновения двери с ее рамой оказался куда громче, от чего даже впавшие в раздумья некоторые лица пришли в себя, вздрогнув.

Рик понятие не имел что теперь делать. Черная кошка вроде не пробегала, актер вроде он, не дерьмовый, режиссер хороший в своем деле. Кто, черт возьми, ставит палки в колеса?  – думал Рик. Рядом с ним подсаживается один из помощников режиссера.

-Послушай Рик. Скажу тебе, это уже не в первый раз так обходятся с наших режиссерам.

-Что значит не в первый раз?  – спросил Рик.

-В прошлый раз, кто-то сверху запретил его картину, но это было еще до моего прихода. – добавил кто-то из толпы. Это был Джеймс, который помогал и немного ближе, чем остальные общался с  Риком на съемочной площадке.