Брюнет же меня просто провоцирует.

Услышал наши пьяные разговоры и решил постебаться.

– Дело твоё, – равнодушно роняет и опять склоняется над салфеткой, постукивая по ней карандашом.

– Ты что-то пишешь?

Злюсь сама на себя.

Ну кто меня за язык тянет?

И тотчас:

– Плевать, – отворачиваюсь, не отдавая себе отчёта, что веду себя, как пьяная, неадекватная дура.

– Если что, я здесь, – звучит поразительно самоуверенно. – Одно моё желание, и вы знакомы!

– О-о-о, как мило, Лер, не отказывайся, – тотчас подпевают подруги, следя за нашим нелепым общением.

Какой-то флирт на грани абсурда. Подкат на грани катастрофы.

– Ага, щас! – показываю язык подругам, а следом не остаюсь в долгу у брюнета: – Тоже мне помощник! – фыркаю я. – Я сама с ним познакомлюсь! И без занятых… – заявляю самоуверенно и машу на салфетку.

Чтобы не быть громогласной, порываюсь встать, правда хмель делает своё дело, и вместо грациозного спуска на пол, выходит нечто на грани упасть вместе со стулом.

– Кхк, – давится смешком парень, который явно за мной следит.

Мог бы и промолчать!

Шагаю сквозь толпу, вся из себя секс.

Гордый, самоуверенный и непродажный секс!

Пусть бесячий тип захлебнётся слюной. Локти сожрёт…

– Давай, детка, – за мной спешат подруги. – Зажжём танцпол! Пусть горит под нашими ногами!

Поддержка – великое дело!

Мы нагло занимаем самое выгодное место возле сцены, чуть поталкавшись с другими хищницами. Не знаю, получилось ли бы это без Гали, но авторитет в виде восьмидесяти килограмм и «своего» четвёртого передавил целую толпу барби.

Вот только, как бы мы не пытались себя проявить, солист нас не замечает.

Обидно! Мы очень приметные и ярки девушки. И всячески старались привлечь внимание. И танцевали, и подпевали, и руки к нему тянули…

Эх!

А парень на сцене – хорош, не то, что этот… у бара.

Они полная противоположность: как день и ночь.

Тот тёмненький, с прямым носом и полными губами. Широкие плечи, крепкий на тело, да и вообще, мрачный какой-то.

А я, с некоторых пор, к свету тянусь! К такому, как блондин на сцене.

Светлые кудряшки, голубые глаза, тонкий нос, чёткий контур губ. Стройный как Аполлон. И у него голос – чувственный.

Правда сейчас он уже исполняет другую песню и тот самый проникновенный тембр почти не звучит. И всё же, его голос – полный оргазм.

В этой песне особенно удачной кажется строка:

«Любовь прошивает как как огонь: разрядами бьёт вновь и вновь!»

Аж мурашки, полный отвал башки.

Есть много потрясающих исполнителей, но этот – от бога, ну или от Дьявола. Даже не знаю, наверное, он душу продал, чтобы иметь такие вокальные данные. Вон как органичен на сцене, словно живёт здесь, дышит песней. Весь отдаётся ритму, тексту, поглощён настолько, будто не замечает никого вокруг. И одет, кстати, очень хорошо. Вроде простые чёрные, чуть зауженные джинсы и кожаная куртка, но кофта, с интересными плинтами, делает образ своеобразно модным и стильным. Дорогие кеды.

В общем парень не с улицы забежал – над ним видна работа.

Всё продумано.

– Он, и правда, охренителен, – уподобляясь другим девчонкам у сцены, в голос визжат подруги, когда парень заканчивает выступление.

С толпой таких же обезумевших от исполнения и исполнителя девушек, буквально волной бросаемся к краю сцены, – откуда недавно мигрировали, чтобы потанцевать, – и протягиваем руки, стараясь привлечь внимание и хотя бы его коснуться.

Увы, блондин нас всех одаривает милой, беглой улыбкой. Повесив на стойку микрофон, машет неопределённо ладонью и уходит за кулисы. Толпа разочарованно гудит, но выход следующего певца меняет настроение и большую часть гуляющих загоняет на танцпол.