– Ну что же, давайте попробуем…– Альфред встал и двинулся к двери,

– До встречи, – Маркус помахал ему ладонью.

В квартале вверх по улице, Альфреда, как и было оговорено, поджидал извозчик. Экипаж стоял на обочине, лошадь переминалась с ноги на ногу, а ее хозяин – немолодой уже человек с желтоватым худым лицом, подремывал, закутавшись в старую солдатскую шинель. Альфред тронул его за плечо и велел ехать на улицу Медников. Возница молча кивнул и натянул вожжи.

Спустя некоторое время тряской дороги, экипаж остановился возле дома, где Альфред снимал комнату. Дабы не привлекать внимание, он извозчика отпустил, условившись, что тот его будет ждать завтра утром на площади святой Катарины. Сам он поднялся к себе, довольно громко топая по ступеням, и после шумно хлопнув дверью. Затем обождав минут пять, и, прислушиваясь к тишине в коридоре, Альфред приоткрыл дверь. Убедившись, что там никого нет, он вышел, тихо защелкнув замок. Затем, на цыпочках, словно бы кого-то опасаясь, он перешел к лестнице черного хода, и, ступая по самому краю ступенек, дабы избежать скрипа, спустился вниз, и затем выскользнул наружу. Пройдя через палисадник, он вышел на улицу Медников. Следовало не спеша прогуляться до перекрестка, а затем, убедившись, что слежки нет, спуститься вниз по Угольной улице – довольно кривой и узкой. Здесь в доме Маркуса была дверь черного хода, куда бакалейщики доставляли продукты, и откуда прачки забирали корзины с бельем. Альфред постучал условным стуком. Иосиф его знал. Дверь отворилась на ширину ладони, и после, когда Иосиф убедился, что ничего опасного нет, позволил Альфреду войти.

– Иосиф, – не дожидаясь вопросов, сказал Альфред, – голубчик, не будете ли вы так любезны, и не проводите ли меня в гостиную? Хозяин просил его обождать. Он скоро прибудет.

Иосиф важно кивнул и жестом пригласил следовать за ним. Они пришли в большую комнату с камином, где Альфред с Маркусом провели не один вечер за бокалами шерри. Отдав пальто и шляпу слуге, Альфред с удовольствием уселся в кресло у самого огня, и вытянул уставшие за целый день ноги.

– Не желаете ли чего-нибудь выпить, гер Ланге? – осведомился Иосиф.

– Благодарю. Немного коньяку, думаю, не повредило бы, – он улыбнулся.

Иосиф кивнул и удалился, а затем вернулся через минуту с подносом, на котором стоял пузатый бокал дымчатого стекла, наполненный янтарной жидкостью.

Альфред принял бокал и поблагодарил, слегка кивнув.

Иосиф поклонился и направился прочь из комнаты, слегка размахивая подносом. Альфред раскинулся в кресле, закинув ногу на ногу, и попытался размышлять о прошедших событиях. Однако, не успел он расслабиться и сделать хоть пару глотков, как в прихожей хлопнула дверь и послышалась какая-то суета. «Похоже, вернулся Маркус»: подумал Альфред и поставил бокал на низкий столик. Маркус был, как обычно, весел и бодр. Шумно ввалившись в комнату, он шутил, стряхивал с бороды капли дождя, улыбался и давал Иосифу по ходу какие-то поручения по хозяйству. Обменявшись с Альфредом рукопожатиями, они сели у огня.

– Итак… – напомнил Альфред.

– Да-да, конечно. Иосиф, задержись на минуту, пожалуйста.

Иосиф повернулся и слегка поклонился.

– Если угодно, – сказал Маркус, обращаясь к Альфреду, – запишите то, что вы сейчас услышите, на всякий случай.

Альфред кивнул и достал блокнот с карандашом в золотом футляре.

– Итак, Иосиф… Четыре!

– Четырнадцать, – невозмутимо ответил тот, будто только и ждал подобного.

– Пятнадцать, – продолжал Маркус

– Один, – ответил Иосиф с той же невозмутимой интонацией.

– Шесть…

Иосиф молчал

– Ах да, виноват: девять! – выпалил Маркус, махнув рукой.