Распределение. Девушки, понимая, что решается судьба, падают в обморок, плачем пытаются добиться лучших мест, но мало что помогает – курс в полном составе отправляют в Вологодскую и Костромскую области. Ещё есть несколько мест на Кавказе, но туда тоже никто ехать не хочет, уж слишком отличаются местные обычаи от общепринятых. Два заказа было на крайний Север, и на них согласились возжелавшие романтики Мишка и его старый приятель Андрей. Сергей с Надей едут в город Никель, откуда Надя родом, Ольга в Ригу, Маша Бододкина возвращается в Иркутск. Клёпин никому не говорит, куда едет, только хитро блестит глазами, а вот Лев цветёт. На собеседовании он строго спросил:

– А буду ли я главным врачом?

Пузатый потеющий дядька, пряча улыбку, зашуршал бумажками. Нашёл что-то.

– Да, будете. В деревне Пуськино.

– Что за название такое?

– Ещё есть Дятлово, – пожал дядька плечами, – там тоже свободно.

– Нет-нет, – испугавшись, торопливо отказался Лев. Подумал: только скажи Кольке – сразу засмеёт.

– Скажите, а это далеко?

Дядька немного смутился:

– От Костромы на автобусе доедете, – сказал уклончиво.

Лев важно кивнул головой, соглашаясь.

Теперь же, размахивая руками, он горячо развивал планы:

– Так как я буду главврачом, в Пуськино мне дадут четырёхкомнатную квартиру. Её я поменяю на трёхкомнатную в Костроме, а трёхкомнатную в Костроме… – Лев победно оглядел собравшихся и, как опытный актёр, стал держать паузу.

– Ну что, что? – поторопила Маша Бододкина. – Говори уже!

– Трёхкомнатную квартиру в Костроме, – торжественно сказал Лев, – я поменяю на двухкомнатную в Риге! А что вы молчите?

– Я, кстати, был в тех местах, – заметил Клёпин. – Приезжаю на автобусный вокзал в Кострому, вижу, стоит памятник – мужик с бородой, и не Маркс. Подхожу ближе и обалдеваю – Иван Сусанин! Ну, думаю, занесло… – повернулся ко Льву: – Парниша, тебя обманули. Я чувствую, до этого Пуськина переть и переть.

На память они сделали альбом с фотографиями. На первом листе красовались виды их института, потом пошли молодые лица в витиеватых рамочках. Писали пожелания друг другу…

Тут, конечно, Клёпин приготовил сюрприз. Сам не выдумал, стянул откуда-то и теперь, притворно утирая слёзы, чиркал каждому: «Если встретиться нам не придётся, если так уж жестока судьба, пусть на память вам остаётся неподвижная личность моя!»

Мишка поднапрягся и, вспомнив томные глаза девушек из литературного кружка, написал в ответ: «Люби меня, как я тебя, и будем вечные друзья!»

Разошлись очень довольные друг другом.

Плывут облака над Петербургом. Всё остаётся: гранитные набережные, ажурные мосты, ветер с Невы, сфинксы, дворцы, дворы-колодцы, маленькие кинотеатры с покатыми полами и скрипящими стульями, толчея народа на Невском, станции метро, звонки трамваев, Лиговка, Васильевский, Петроградская сторона, Гражданка с названиями улиц из петровских времён.

Мосты разводятся шире, шире…

В БДТ премьера, а Мишка не успевает, в Эрмитаже новые экспозиции, но уже для других. В «Кинематографе» фильмы Феллини, но поздно, очень поздно.

– Смотрите! – Надя показала на группку первокурсников. Там дурачился и смешил друзей черноволосый паренёк. – Смотрите, новый Клёпин.

Мишка задумчиво идёт по Невскому, шумит внезапно налетевший ветер, поднимая с земли упавшие листья, на небо наползают тучи, Мишка бежит, падают первые дождинки, он прячется в подъезд и пережидает дождь.

– Ну что, Миша, пора прощаться?

– Да.

– Тогда запомни, – сказал Сергей, – что бы ни случилось, мужчина должен быть всегда чисто выбрит, хорошо одет и слегка пьян!

Мишка выпрямился и повторил про себя: