Но профессор Рафф, очевидно, не хотел завтракать. Он окинул грозным взглядом всех присоединившихся к огненным студентов, молча кивнул головой, и мы гуськом двинулись куда-то за ним.

Он привёл нас в какой-то подвал. Абсолютная темнота окружила нас – не проникал даже малюсенький лучик света. Да и откуда ему взяться, если в помещении нет окон?

Тьма слепила глаза. Казалось, что они сейчас покинут свои законные места, предписанные Богиней. Но профессор Рафф взмахнул рукой, и зажглись четыре напольных факела в кованых подставках. Несколько студентов ахнули, и я вместе с ними. Рафф усмехнулся.

– Вы как будто магии никогда раньше не видели.

Я огляделась. Мы стояли посередине полностью каменного восьмиугольного помещения. Пол – причудливый мозаичный узор, сходящийся в самом центре в виде одной большой красной плитки, на которой стоял сам профессор. Никакой деревянной мебели и бумаги. Скамейки из камня, несколько мечей на стенах, словно трофеи.

Он подошёл к первому парню – худосочному, маленькому блондину. На вид ему едва можно было дать пятнадцать лет.

– Ты знаешь, зачем ты здесь?

– Ч-ч-ч-ч…

Профессор Рафф недовольно выдохнул. Я готова поклясться, что из его ноздрей вышли струйки дыма, как у настоящего дракона!

– …чтобы учиться магии, – наконец закончил парень, слегка покачнувшись.

– Я, вероятно, не совсем понятно задал вопрос. Вам неясно? – Студенты испуганно помотали головой. – Зачем ты здесь?

– Где? Т-тут?

По кабинету пронеслись смешки. Мне стало интересно, что будет, если Рафф потеряет терпение.

– Проехали.

Профессор пошёл дальше. И всем задавал один и тот же вопрос. Когда он дошёл до меня, мне пришла в голову гениальнейшая идея рассказать ему всю правду. Что я здесь по чистой случайности.

– Зачем ты здесь, Румпелина?

Мне показалось, что он буквально выплюнул моё имя со всей брезгливостью, на которую способен. Ну да, кто я такая? Черновая девка для работы. Я сглотнула слюну и начала свой монолог. Чем дальше меня несло, тем увереннее и крепче становился мой дребезжащий голос.

– Знаете, я вообще-то простая уборщица. За мной вчера приехала Бригитта, меня нарядили вот в это вот платье, потом посадили в карету, мы в ней тряслись целую вечность, потом приехали в Академию. Я сперва думала, что им… то есть, вам требуется новая горничная, и меня поэтому взяли. Но получилась какая-то ошибка…

– Кому «вам» нужна уборщица? – перебил меня профессор Рафф. – Мне?

По залу разнёсся дружный хохот студентов, отразившийся от потолка и стен, впившийся мне в уши и заставивший покраснеть.

– Ну, не лично вам, конечно, а просто в Академии.

– Просто в Академии. Стало быть ты, Румпелина, просто хочешь убираться? А магии учиться не хочешь.

– Ну, как же… куда мне до магии. До диких людей-мародёров ближе, чем до магии.

Среди учеников прошёлся лёгкий шепоток, переросший в роптание. Профессору это не понравилось. Улыбка, блуждавшая где-то в его тёмной бороде, сникла. Он щёлкнул пальцами, призывая к тишине. Они боялись его. И у меня тоже был какой-то трепет перед этим мужчиной.

– Первая твоя ошибка, – он загнул большой палец, сверля меня своими карими глазами, – ты назвала Бригитту только по имени. Это недопустимо для студентов. Ну, или уборщицы. Вторая ошибка – ты усомнилась в правильности выбора Бригитты О’Рейли. Наша директриса никогда и ни в чём не ошибается. Если она взяла тебя, то для чего-то это было нужно.

– Не бывает таких людей, чтобы никогда не ошибались, – не выдержала я и перебила. Зря, ой, зря.

Он подошёл буквально вплотную, едва не коснувшись меня своим длинным носом с горбинкой. Рядом с профессором Раффом я почувствовала себя такой маленькой и ничтожной. Он был выше где-то на полторы головы. И такой взрослый, серьёзный.