На ватных ногах я дошла до так называемой зоны радуги, заняла указанное Кико место и уткнулась взглядом в стол.

– Еда сама не появится, – усмехнулась кикимора, вкладывая в мои руки книжечку, появившуюся передо мной, как только я села. – Выбирай, что хочешь, и отмечай вот этой палочкой. Сейчас ужин, так что не больше пяти наименований.

Я заглянула в книжечку, прочитала короткое название «МЕНЮ» и поняла, что буду разбираться в этих надписях до полуночи.

– Выбери ты, – попросила соседку, возвращая ей книжечку и отворачиваясь, чтобы скрыть смущение.

– Откуда же мне знать, что ты любишь! – воскликнула Кико. – Я вот, например, предпочитаю суп из водорослей и рыбный пирог. А ты?

– Что-нибудь обычное, – пожала я плечами, наклонилась к кикиморе и прошептала ей на ухо: – Наверное, мне то же, что у той девушки с голубыми волосами.

Напротив нас сидела невероятно стройная бледная девушка с водянисто-голубыми глазами, почти белыми губами и светло-голубыми длинными волосами. На ее тарелке лежало несколько кусочков белого мяса, ломтики какого-то фрукта или овоща, кожура которого имела длинные колючки и маленькие круглые ягоды черного цвета.

– Ты уверена? – переспросила Кико. – Это же мурена, а у них вкусы экзотические. К тому же сыроедение не все люди приветствуют.

Набравшись смелости, я вновь взяла книжечку, прикрепленную к ней серебристым шнурком палочку и отметила первые попавшиеся три надписи.

– И ты все это съешь? – удивилась соседка. – Тогда тебе просто необходим едкий сок, чтобы переварить такое количество каменных улиток и мясных сухарей.

Кико отобрала у меня меню и, отметив в нем еще два пункта, закрыла книжечку. В то же мгновение передо мной появился прикрытый крышкой прямоугольный поднос.

– Приятного аппетита, любительница экстрима! – пожелала мне соседка и принялась за буро-зеленую жижу со склизкими, длинными, похожими на червей вкраплениями.

Крышку с подноса я снимала с величайшей осторожностью, ожидая чего угодно, вплоть до пытающейся наброситься на меня живности.

Но на подносе я обнаружила лишь три тарелки, на одной из которых лежали жирно поблескивающие гладкие круглые камушки, на второй возвышались горкой сухие и очень твердые на вид кусочки чего-то сморщенного, а третья была лишь наполовину заполнена золотистым прозрачным бульоном с веточкой зелени в качестве украшения. На отдельном блюдце источал едкий запах уксуса пенный соус. В довершение картины в центре подноса возвышался большой стакан пузырящегося, словно кипяток, ядовито-оранжевого напитка.

– Ты улиток лучше сразу соусом помажь, чтобы хоть немного размякли, а сухари в червячный бульон брось, – посоветовала мне Кико.

– Какой бульон? – переспросила я.

– Червячный, – пожала плечами кикимора. – Ты же сама заказала бульон из пустынного червя. Мне он не особо нравится, песком отдает, но вкусы у всех разные.

И кикимора с явным наслаждением продолжила поедать бурую жижу с острым болотным запахом, от которой ее зубы окрасились в грязно-зеленый цвет.

Пробовать что-либо из мною же заказанного было откровенно страшно. Но я сильно проголодалась и пошла на риск, осторожно взяв один из сморщенных кусочков и отправив его в рот. Вкус у этого сухарика был мясной, но разжевать его я так и не смогла. В довершение к невероятной жесткости мясо было еще и очень соленым. Мне тут же захотелось пить, а кроме бурлящего сока, предложенного Кико, ничего не было. Пришлось во второй раз понадеяться на то, что в академии не предлагали ядовитых продуктов, и попробовать напиток. Он оказался неожиданно прохладным и приятным на вкус! Мне даже удалось проглотить сухарик, но только после этого я почувствовала сильное жжение в животе и не смогла больше ничего попробовать. Да я и не стала бы. Прикрыла блюдо крышкой, и оно тут же исчезло.