Вот только любому, даже самому красивому и потенциально сильному магическому шару я бы предпочла простой грубо сработанный железный меч – оружие боевиков. Руки сами сжались, словно в них легла рукоять любимого Сорванца, пахнущая железом и кожей, моим собственным потом, впитавшимся за годы тренировок.

– Потом вернемся. – Дернула мать за рукав, на самом деле лелея надежду, что возвращаться не придется: вдруг родители передумают… Хотя нет, раньше небо расколется, чем они передумают.

– Потом может и не быть, – проворчал низкорослый бородатый торговец.

Мама ему плешь проела, требуя самое лучшее, но при этом недорогое, а теперь, когда выяснилось, что все его страдания напрасны, доброжелательность слезла с него, как лак со старой миски.

– Оставьте для нас, мы придем и заплатим, – распорядилась мать.

– Вот еще, оставлять! – Торговец принялся сгребать вещи куда-то под прилавок. – Нет уж, платите сейчас или уходите и не возвращайтесь! Развелось тут мошенников.

– Да как вы смеете! – Мать вспыхнула, как хорошо просушенный хворост. – Я Алтея Сантерн! За оскорбление ответите!

Началось… Мать, в венах которой как раз и не текло ни капли крови Сантернов, обожала козырять нашей фамилией тут и там. Вот и сейчас, только ей показалось, что честь клана задета, как готова сцепиться, не понимая, что этим опускается на один уровень с рыночным торговцем. Но не успела я и слова вставить, как сзади раздался приятный мужской голос.

– Сколько все это стоит? Я заплачу за прекрасных ар-теранн.

Мы с мамой обернулись одновременно.

Судя по белоснежным волосам, это был вендаец. Высокий, худой, как моя смерть, зато с яркими синими глазищами, сверкавшими из-под белых прядей. Правда, у вендайцев обычно брови и ресницы тоже белы как снег, а у этого были смоляно-черными. Непривычно. Довольно симпатичный, так что, почувствовав на себе заинтересованный взгляд, я немного смутилась.

– О, великодушный ар-теран, – мать тут же сделала стойку, – не стоит, право слово, мы сейчас договоримся с этим добрым человеком, и все будет улажено.

Я метнула быстрый взгляд назад. Упрямое выражение на лице торговца свидетельствовало, что договариваться он не собирается. А если мы будем упорствовать, позовет охрану – заметила, как он косится на магический колокольчик рядом с его правой рукой.

– Теран, – тем временем поправил мать вендаец. – Я пока не нашел себе клан, еще учусь.

Мать бросила взгляд на меня, причем с явным намеком.

– А где, случайно не в Академии Трех Сил? Наша Сатьяна в этом году поступила на факультет магии стихий.

Твари Хагоса! «Сатьяна поступила»! Не поступила, а ее запихнули. Насильно и не спрашивая. Еще и ультиматум выдвинули: учеба или свадьба.

– О, неужели!

Парень снова посмотрел на меня. Вроде бы дружелюбно и заинтересованно, но легкий проблеск насмешки в ярко-синих глазах и какое-то превосходство, что ли, выводили из себя. Считает, наверное, что я такая же, как мама, любительница поскандалить, прикрываясь кланом.

Разозлившись, отвернулась. А вендаец, не обращая внимания на дальнейшие мамины «что вы, не стоит», споро заплатил за нас и так же быстро откланялся, хотя родительница пыталась остановить его и выяснить, куда прислать деньги.

– Нигос, Сатьяна, какой замечательный молодой человек! – Мама пялилась ему вслед, пока торговец укладывал покупки. – Жаль, не сказал, где учится, но я уверена, ты еще встретишь его в академии. Может, он даже учится на факультете магии стихий!

– Скорее на боевом, – вставила я из врожденного упрямства.

Хотя не только – парень на вид был довольно крепким, хоть и худым. Жилистый, на руках мозоли – я заметила, когда он платил. Явно умеет обращаться с оружием, и это вовсе не магический шар.